И Цыси создала невестке совершенно невыносимую жизнь. С нежной, приветливой улыбкой лишила ее всего самого необходимого. Куда-то вдруг исчезла, например, вся обувь, в которой только и могла передвигаться настоящая китайская красавица с изуродованными крошечными ножками. Вдова Тунчжи и шагу не могла шагнуть на своих копытцах, а служанки ее все до одной вдруг начали болеть, никто не мог прийти помочь ей. Она пыталась пройти по двору, смешно ковыляя, но падала наземь – и все хохотали вокруг. А императрица только качала головой: мол, какая глупая, какая неуклюжая, какая уродливая у меня невестка… Ах, бедняжка!
«Бедняжка» понимала, что дальше будет только хуже. Ей уже не хотелось жить. Но законы Китая таковы, что жертва Цыси не могла покончить с собой – за преступление против религии и нравственности вырезали бы весь ее род. Тогда молодая женщина просто прекратила есть, что не относилось китайскими законами к самоубийству, и через несколько дней умерла от истощения, так и не родив наследника.
Довольная Цыси назвала очередным императором своего четырехлетнего племянника Цзай Тяна, которому дали императорское имя Гуансюй, что означает – «бриллиантовый наследник». Цыси вновь стала регентшей и восхищенно отдалась Власти, предвкушая несколько лет полного, не делимого ни с кем блаженства.
Так приятно иногда пожить в свое удовольствие… Пусть отдохнет ядовитое жало ее коварства!
Она и не предполагала, какой сюрприз готовит ей судьба.
Может, и явилась бы к Алёне светлая догадка, повинуясь принципу – утро вечера мудренее, но просто не успела, потому что, лишь только наша героиня пробежала по прямой дороге, ведущей от Муляна к Френу и свернула в распадок, как неподалеку раздался странный треск. Он становился все громче, через пару секунд сделался вовсе оглушительным, и из-за поворота навстречу ей вынырнул знакомый «малыш «Рено» а при нем – Эсмэ, все в тех же очках и каскетке козырьком назад.
Парень резко затормозил и выскочил на дорогу с явным намерением заключить Алёну в объятия и облобызаться с ней. Ничего странного, все французы дружески чмокаются при встрече, однако у нашей героини возникло подозрение, что дружеским поцелуем дело на сей раз не ограничится. Поэтому она несколько попятилась и сказала вежливо, но холодно:
– Привет, Эсмэ. Возвращаешься со свидания с красоткой Бланш?
Конечно, это была издевка: возвращаться из Талле в Нуайер через Мулян – это примерно то же, что ехать из Москвы в Питер через Нижний Новгород. Однако, к ее изумлению, Эсмэ расплылся в счастливой улыбке: