– Ну да. Наверное. Всего вам доброго, Мария Александровна… Ой, и вот еще что… Вы мне свой телефон домашний не дадите? Ну, чтоб узнать, когда Наташа приедет?
– Да-да, конечно… Записывайте…
Потом она так же, бочком, протиснулась сквозь книжные стеллажи в прихожей, вышла в открытую хозяйкой дверь, улыбнулась ей на прощание. На улице снова накрапывал дождь, от короткого солнечного праздника не осталось и следа. Серые небеса, сомкнувшись плотно, сердито смотрели на город, будто жалея о давешнем случайном подарке. На душе у Маруси тоже было нехорошо, серо как-то. Полученная только что информация беспокойно шевелилась внутри, никак не могла найти себе нужного места. И вытолкнуть ее из себя тоже не получалось, как Маруся ни старалась. Вот в самом деле, зачем ей это знать? Ну, будет у бывшей Никитиной жены ребенок… Что с того? Пусть себе будет, ей никакого дела до этого нет…
Заскочив в подошедший автобус, она плюхнулась на удачно освободившееся место у окна, стала смотреть, как уплывает за окном приготовившийся к вечеру город. Уже зажглись окна в домах, народ деловито выходил из магазинов с пакетами, и лица у всех такие усталые, озабоченные прошедшим трудовым днем. Сейчас домой к себе придут, станут ужин готовить, телевизор смотреть… Боже, как ей тоже домой хочется, если б кто из них знал! Нет, не туда, не в хорошо обустроенную квартиру Горских, а к себе домой, где Дуняшкино молоко, вырвавшись из-под ловких материнских рук, звенит первыми струями об оцинкованное дно подойника, где поникла на огороде почерневшая от ранних заморозков картофельная ботва, где травный и сырой воздух входит в легкие вместе с прилетевшим с дальних полей ветром, и вкуснее этого воздуха нет ничего на свете…
Вздохнув, она чуть не расплакалась. Чтобы отогнать набежавшую неожиданно тоску, принялась перебирать в памяти недавно случившийся разговор. Все равно от него не убежишь, от разговора этого. И от полученной информации не убежишь. Так что лучше заглянуть правде в глаза, нечего от нее прятаться. Надо распределить все имеющиеся показатели по нужным клеточкам, подбить итоги, посмотреть, что получится… Итак! Может ли этот неродившийся пока ребенок быть Никитиным? Теоретически может, конечно. Хотя… Сколько она за Никитой замужем? Три месяца? А Наташиной беременности – восемь месяцев. Так. Так… А когда же Наташа от него сбежала? А правда – когда? Она и не знает… Надо бы у Никиты уточнить… Нет, лучше у Виктора Николаевича… Завтра она пойдет к нему с докладом о своих поисках и спросит осторожненько…
Не успела она у него ничего спросить. Виктор Николаевич умер ночью, так и не дождавшись спасительной операции. Хотя, как потом пояснили медики, и операция его бы не спасла. Так, продлила бы жизнь на полгода, в лучшем случае – на год…