— Конечно нет, сэр.
Американец снова начинает чесать левую руку:
— Наверное, меня кто-то укусил. — Он пытается отвернуть рукав рубашки, и я наклоняюсь в кресле, стараясь взглянуть на его руку.
— Пожалуйста, сидите спокойно.
— Пожалуйста, сидите спокойно. Парикмахеры говорят в унисон. Потом смотрят друг на друга и смеются.
— Что-то смешное сегодня в воздухе, — замечает один из них, и мы с американцем смотрим друг на друга.
Действительно, смешное.
— Сэр, пожалуйста, смотрите в зеркало. Американец отворачивается.
Мой парикмахер кладет палец мне под подбородок и в очередной раз поворачивает мое лицо к зеркалу. Он протягивает мне мой хвост:
— Сувенир.
— Мне это не нужно.
Я отказываюсь брать у него свои волосы. Каждый дюйм этих волос связан с тем, чего теперь нет. С мыслями, стремлениями, надеждами, желаниями, которых больше не существует. Я хочу начать сначала. С новыми волосами.
Он начал придавать прическе форму, и я смотрю, как медленно опускается на пол каждая отрезанная прядь. Голове становится легче.
Волосы, которые выросли в тот день, когда мы купили кроватку. Чик.
Волосы, которые выросли в тот день, когда мы выбирали краску для детской, бутылочки, слюнявчики и распашонки.
Все куплено слишком рано, но мы были так рады… Чик.
Волосы, которые выросли в тот день, когда мы выбрали имена. Чик.
Волосы, которые выросли в тот день, когда мы рассказали друзьям и близким. Чик.
День первого УЗИ. День, когда я узнала, что беременна. День, когда был зачат мой ребенок. Чик. Чик. Чик.
Более болезненные свежие воспоминания еще какое-то время останутся в корнях. Мне придется подождать, пока волосы вырастут, чтобы избавиться и от них тоже, и тогда все следы исчезнут, и я буду жить дальше.
Я подхожу к кассе, когда американец платит за свою стрижку.
— Вам идет, — говорит он, рассматривая меня. Смущаясь, я пытаюсь заправить за ухо волосы, но их нет. Я чувствую себя легче — легкомысленной, радостной до головокружения.
— Вам тоже.
— Спасибо.
Он открывает мне дверь.
— Спасибо. — Я выхожу на улицу.
— Вы слишком уж вежливы, — говорит он мне.
— Спасибо, — улыбаюсь я. — Вы тоже.
— Спасибо, — кивает он.
Мы смеемся. Разглядываем ожидающие нас такси, будто стоящие в очереди, а потом с любопытством опять смотрим друг на друга. Он странно улыбается.
— Первое такси или второе? — спрашивает он.
— Мне? Он кивает.
— Мой водитель болтает без умолку.
Я изучаю оба такси, вижу, как во втором папа наклоняется вперед и разговаривает с водителем.
— Первое. Мой папа болтает без умолку.
Он переводит взгляд на второе такси, где папа теперь прижимает лицо к стеклу и с недоумением рассматривает меня.