— Итак, почему же я раньше не видела этих падубовых солдат? Мне не впервой бывать в лесу ночью.
Оскан неумело тряхнул поводьями, пустив лошадь шагом.
— Вопрос неправильный. Тебе следовало бы спросить: «Почему падубовые солдаты дали себя увидеть?» Я и то обычно вижу их всего раз-другой за всю зиму, и дубовых солдат летом тоже. А городским жителям они никогда не показывались. Наверное, их что-то беспокоит.
— Например?
— Кто знает? Возможно, то, что снега так долго нет.
Фиррина раздраженно ударила лошадь каблуками.
— Начинается! Сейчас начнешь мне заливать про чуму или неурожай.
— Нет. На этот раз может случиться война.
Девочка натянула повод так резко, что ее лошадь возмущенно заржала.
— Война? Что ты хочешь сказать?
Оскан пожал плечами.
— Все повторяется, идет по кругу, и знамения тоже. Моя мать говорила, что последний раз снег выпадал поздно, когда случился голод, а до этого — мор. Теперь черед войны.
Фиррина резко обернулась и жестом велела всадникам ехать в некотором отдалении позади — не хватало еще давать лишнюю пищу для слухов.
— Но ты же в это не веришь? — спросила она.
— Верю, — ответил знахарь так просто, что Фиррина пришла в ужас и тоже поверила.
Она и без того опасалась скорой войны, но услышать, как кто-то говорит об этой беде с такой уверенностью…
— Когда?
— Не знаю точно.
— Через год?
— Да. А может, еще до весны.
Фиррина погрузилась в раздумья, и они долго ехали молча. Маггиор Тот, конечно, посмеется над такими суевериями, но он бы посмеялся и над рассказом о Падубовом и Дубовом королях. А она-то видела их своими глазами…
К этому времени дружинники с факелами уже основательно приотстали, принцесса и Оскан ехали одни сквозь черно-белую прелесть лунной ночи, окутавшей деревья загадочным мерцанием.
— Что же нам делать? — спросила Фиррина.
— Не знаю. Я не политик и не солдат. Просто быть наготове, наверное.
Девочка кивнула: Айсмарк всегда наготове. Вот только не предугадаешь, откуда будет нанесен удар.
— Ты, конечно, не можешь сказать, кто на нас нападет? — спросила Фиррина.
Сейчас ей очень хотелось верить, что Оскан унаследовал от матери колдовской дар и способность предвидения. Больше ей не на что было полагаться.
— Ну, это легко, — ответил знахарь. — Империя Полипонт, естественно.
— Естественно, — со спокойной иронией повторила Фиррина. — И с чего ты так уверен?
— А кто же еще?
— Корсары, зефиры. Их давно не слышно.
Оскан задумался на минуту, потом отрицательно мотнул головой.
— Нет. Это точно Полипонт.
Фиррина сама не могла сказать почему, но она поверила ему сразу и безоговорочно. Оставалось только убедить отца созвать ополчение южных земель и послать на помощь королевскую дружину, даже если тревога ложная. И надо будет заняться этим уже завтра, на йольском пиршестве: после нескольких кружек пива отец любит поговорить.