Нарком покинул кабинет в недоумении. Смутило его вовсе не решение о создании авиационного подразделения. Это как раз вполне разумное решение. А вот то, что «Сам» упомянул о каком-то лейтенанте, было странно. Однако, приученный ничему не удивляться сподвижник не стал откладывать выполнение приказа в долгий ящик.
В ведомстве, которое представлял собеседник Главнокомандующего, исполнение приказов было поставлено на высшем уровне. Поэтому, уже через десять минут после того, как был отдал приказ разыскать лейтенанта, человек в форме капитана НКВД поднял трубку и задал короткий вопрос. Сердце кадровика екнуло. Опасения его сбылись на удивление быстро. Полковник стер пот со лба и отрапортовал: — Направлен в Качинское училище подготовки летчиков истребительной авиации. Предписание за номером выдано в шестнадцать часов.
— Очевидно, направился на вокзал, — предвосхищая очередной вопрос, с готовностью доложил в трубку офицер. И даже когда в ней зазвучали сигналы отбоя, он долго еще стоял, не решаясь положить ее на рычаг.
Капитан, которого ответ совершенно не удовлетворил, связался с другим абонентом:
— Семенов, бери своих горлохватов и на Павелецкий. Приказ: разыскать лейтенанта в полевой форме летного состава. Фамилия Говоров, звать Павел, направляется в Качинск. Взять, но аккуратно.
— Приказ Первого, — счел он возможным сообщить дополнительную информацию.
И, выслушав уточняющий вопрос, категорически уточнил: — Живым, только живым. Выполняй.
Павел и представить не мог, сколько людей озадачено его скромной персоной. Сраженный столь решительными переменами в судьбе, он действительно направился на знаменитую площадь. И вовсе не потому, что спешил как можно быстрее добраться на новое место службы. Все было куда проще. Не имея в столице ни родных, ни знакомых, он не знал куда приткнуться. Потому и отправился на вокзал.
Купить билет в толчее и сутолоке осаждаемых бесчисленными пассажирами касс было делом изначально обреченным на неудачу, выручил военный комендант. Он внимательно изучил документы, повздыхал, будто отрывая последнее, но записку черкнул. И уже через пять минут лейтенант стал обладателем заветного кусочка картона. До отправления оставалось целых три часа, и стряхнувший груз забот Павел решил заглянуть в вокзальный буфет.
"Когда еще удастся попасть в столицу. Так хоть пива московского выпью", — решил он, плюнув на посещение других достопримечательностей. Отстояв длинную очередь, приобрел пару кружек пенного и вышел на улицу. Шум буфета к спокойному отдыху не располагал. Отвлекла непонятная возня на багажной площадке. Несколько носильщиков в униформе, оставив свои тележки, самозабвенно возили кого-то по пыльной земле.