— Добрый день, Сергей Петрович. Ты меня искал?
С заместителем министра у Бориса Павловича была уже двадцатилетняя дружба. Дружба не в житейском смысле, когда по праздникам собираются семьями и потом, обнявшись, поют песни, или одалживают друг у друга до получки, или спорят до хрипоты, талант Высоцкий или нет, или делятся бескорыстно сведениями, где чего можно достать. Нет, это была, так сказать, дружба новой формация, которую точнее можно определить как деловое сотрудничество. Знакомство их началось, когда оба были начальниками цехов. Потом Борис Павлович стал главным инженером, директором завода, а Сергей Петрович секретарем парткома, горкома. Многие вопросы приходилось им решать сообща, и взаимопонимание у них установилось хорошее. Когда Сергей Петрович занял пост замминистра, он через год вытащил в Москву Зайцева. Если бы Борис Павлович раньше сделал карьеру, он бы тоже, конечно, не забыл Сергея Петровича. Словом, они знали, что в работе смело могут положиться друг на друга. Таких земляков — не по рождению, а по месту предыдущей совместной работы — в любом ведомстве отыщется нынче немало.
Борис Павлович с Сергеем Петровичем были на «ты». Но как-то так получилось, уже здесь в Москве, что Борис Павлович хоть и говорил старому другу «ты», но называл его по имени отчеству, а тот обращения не изменил…
— Да, Борис, искал. Но это не телефонный разговор. Сейчас я как раз свободен, заходи.
К Сергею Петровичу можно было пройти и коридорами через три лестничные площадки, но на одной из них, предупредила Тамарочка, шел ремонт, и, чтоб не запачкаться ненароком, Борис Павлович спустился вниз, обогнул здание и вошел в подъезд, вывеска на котором была чуть помонументальней, чем на том, из которого вышел.
Сергей Петрович встал из-за стола, пожал ему руку:
— Устраивайся поудобней, разговор может получиться долгим.
«Снова Госплан нас за горло берег», — подумал Борис Павлович.
— Знаешь, Борис, мы с тобой старые друзья, — после длительной паузы начал Сергей Петрович, и Борис Павлович понял, что Госплан тут ни при чем. — Так вот, разреши, я без всяких там экивоков буду говорить прямо. Ты из-за какой-то юбки потерял голову и делаешь глупости…
Борис Павлович знал от Натальи Алексеевны, что сплетни об их отношениях ходят в коллективе, но относился к ним с брезгливой снисходительностью и никак не мог предположить, что, даже если они и дойдут до руководства, оно придаст им серьезное значение. Поэтому он был не подготовлен к такому разговору и растерянно молчал, даже не возмутившись, что Сергей Петрович так пренебрежительно охарактеризовал его чувство.