Бархатные темно-красные лепестки обняли тонкую руку, и в ту же секунду отчаянная решимость на лице Леты сменилась выражением бесконечной муки. Широко распахнутые глаза смотрели сквозь меня, ничего не замечая, в уголках глаз стояли слезы. Я не мог на это смотреть — это из-за меня так мучатся единственная девушка, которую я по-настоящему любил, спасая мою жизнь, она добровольно отдает свою — и ради чего? Да она в тысячу раз достойнее каждого из стоящих сейчас здесь, в этом зале, и это она должна была еще многие годы любоваться рассветами и закатами, наслаждаться жизнью, — она, а не я!
Но теперь уже слишком поздно, и остается лишь бессильно наблюдать за тем, как по капле уходит из моей юной, тоненькой, как тростинка, но такой храброй Леты жизнь, забираемая ненасытным Цветком. Боже, да когда же это закончится! Сколько еще должно уйти, чтобы чертово бессмертное растение наконец перестало так жадно впиваться в безвольно протянутые к нему руки с тонкими порезами на коже, так отвратительно колыхаться, под завязку накачиваясь кровью? Ответь мне, Теа-Шетт! Ты больше уже не можешь притворяться исчезнувшим, я ведь знаю, что это не так!..
* * *
— Что с тобой? — испуганный голосок Тэй в мягкой тишине комнаты показался слишком громким, и девушка поспешно закрыла рот рукой, не отводя между тем взгляда от внезапно побледневшего мужчины. Согнувшись, словно от приступа невыносимой боли, он судорожно сжимал резной подлокотник дивана. На лице выступила испарина, но уже через несколько мгновений он пришел в себя и, откинувшись назад, через силу прошептал:
— Силен, ничего не скажешь… Успокойся, Тэй, ты мне сейчас руку оторвешь.
Девушка недоуменно перевела взгляд на свои пальчики, сжимавшие плечо мужчины с такой силой, что слова Шетта об оторванной конечности не казались чем-то таким уж невозможным, и тут же разжала руку. Удовлетворенно вздохнув, мужчина растер онемевшее от таких "объятий" плечо и устало улыбнулся:
— Да, однажды он будет прекрасным королем. Но нужно будет как-нибудь на досуге научить его потише обращаться к своему божеству, а то ведь так его и лишиться можно…
— Ты же понимаешь, он сейчас просто слишком переполнен эмоциями, — сочувственная улыбка растянула прелестные губки Тэй, и Шетт с трудом заставил себя отвести от них взгляд.
— А ты, кажется, ужасно этому рада? — поддел подругу почти полностью пришедший в себя мужчина, и получил в ответ виноватую улыбку:
— Рада. Хотя я и лишилась одной из своих тэй'ни…
— Погоди переживать, милая. Досмотри представление до конца, — и они снова устремили взгляды на ровную прозрачную стену, показывавшую то, чего они оба ждали столько веков.