— Стой! Егор, стой! Христа здесь! Да что ж такое!!!
Альбинос влетел в переулок последним, споткнулся, едва не упал, а когда выпрямился, увидел, как пялятся на Разина прохожие. Он держал за шиворот Миху, тот извивался и вопил. На улице было людно, навстречу катила вереница самоходов, прохожие расступались, чтобы освободить дорогу.
— Христа, стреляй! — заверещал вдруг Миха. — Стреляй в них!
На переднем сиденье головного сендера вскочил Христа Ротник. Глаза его были очень удивленными, он шарил ладонью по поясу, ища кобуру. Позади старшего Ротника маячили вооруженные охранники, да и здоровенный грузовой самоход, кативший следом за сендером, тоже принадлежал братьям — в кузове наверняка сидят еще бойцы.
— Разин, ходу отсюда! — заорал Альбинос.
Подскочил к Егору, ухватив за складки плаща на спине, потянул назад.
Водитель сендера затормозил, Христа вытащил из кобуры большой пистолет, позади него поднимались охранники. Тут и Разин понял, с кем они столкнулись — отшвырнул Миху и бросился прочь по улице, по дороге сграбастав за шиворот Альба. Теперь уже он волок за собой спутника, как будто ему непременно нужен был чей-то воротник в кулаке.
Защелкали выстрелы. Плащ на широкой спине Разина взорвался в двух местах, разлетелся клочьями, в дырах сверкнуло зеленым. Прохожие, и до того жавшиеся к заборам, теперь вовсе распластались на грязных досках, чтобы не получить шальную пулю. Кто-то ничком повалился на землю, прикрывая голову, заорала женщина, прижимая к себе ребенка… Позади, перекрывая звуки стрельбы и женский крик, ревел Христа:
— За ними! Давай, жми! Миха, домой! Запрись, жди меня! Хватай их, стреляй!
Христа был совсем не похож на младшего брата — здоровенный, грузный, с разметанными по лицу седыми патлами, он орал, как манис на случке, размахивая пистолетом. Зрелище было устрашающее. Разин, не обращая внимания на угодившие в спину пули, подтолкнул Альба, чтобы оказаться сзади — его-то защищала доминантская броня. Взревели моторы. Позади Христа кричал на водителя. Рокоча на всю округу, машина медленно набирала ход. Навоз и грязь летели из-под колес, прямо на людей у заборов. Грузовой самоход вырулил вправо, освобождая дорогу сендеру с охраной.
— Ходу! Ходу! — рявкнул Разин.
Впереди заржали лошади. На улицу въезжал цыганский табор — тот самый, с которым встретились у развалин. Впереди на вороном жеребце важно восседал барон. Разин с Альбом нырнули вбок, побежали вдоль вереницы повозок. Цыгане, высовываясь из фургонов, галдели, скалились, тыкали пальцами.
— Дорогу! — взревел Христа.