— Но, но! Ты не горячись, — продолжил старик, — а лучше подумай, чем это все может для тебя закончиться. Дело в том, что нас должно было быть тридцать четыре, а имеется тридцать три. Я слышал, что со всеми зачитали Дидуха, а почему же его с нами нет? Куда он мог деваться? Давай, подумаем! Все мы хорошо знаем, что он не убежал и никуда сам не мог отлучиться. Его могли отвести куда-то в другой вагон. А когда в тундре поезд остановится и конвой сделает проверку, то окажется, что у нас одного не хватает, а ты, старший вагона, об этом не доложил. Тебя тогда вытащат из вагона и расстреляют, либо так тебе всыплют, что ты даже до Дудинки живым не доедешь.
Так вон оно что! Норильск таки не хочет выпустить меня живым, а я наивно думал, что он только унизить меня хочет!
Я встал и пересчитал всех. Одного и вправду нет. Обращаюсь к конвоирам, чтобы позвали начальника конвоя. Начальник не идет. Я еще раз вызываю его — не идет. Только на четвертый раз он пришел и сердито спросил:
— Что случилось?
— У нас нет одного человека. Проверьте!
— Хорошо, — равнодушно бросил он и пошел прочь.
Я снова настойчиво зову его и требую сделать проверку. Дидуха вправду нет. Начальник в сердцах хлопнул дверью и вскоре привел к нам Дидуха, которого он же сам отделил от нас и затолкал было в другой вагон.
Опасность обошла меня.
В Дудинке мы просидели в вагонах еще полтора суток, снова размышляя о том, что нас ждет. Если нас запхнут в какую-то ветхую баржонку, наши шансы на жизнь будут мизерными.
8 сентября 1953 года, ровно через год с того времени, когда мы приехали сюда, нас разместили в трюмах пассажирского парохода «Мария Ульянова»
С сердца свалился тяжкий камень. Нас не перестреляли в Норильске, не потопят и Енисее. Мы будем жить!
Нас уже ждала Владимирская тюрьма…
В 1978 году, то есть в 25-ю годовшину Норильского восстания, мой хороший знакомый, давний (тогда еще нелегальный) священник о. Зиновий Карась побудил меня написать воспоминания о том восстании. Я кратко описал течение тех событий под названием «Краткая запись воспоминаний» (для самого себя). Вскоре мне удалось передать рукопись на Запад, в чем мне очень помог широко известный деятель искусства и украинский политзаключенный Панас Залываха.
И вот в 1980 году мои воспоминания вышли из печати в издательстве «Смолоскып (Факел)» США.
Иваново-Франковские чекисты отреагировали на появление этой книги немедленно и весьма нервозно.
От меня потребовали:
1. Назвать канал передачи рукописи на Запад.
2. Отречься от своей работы и запретить ее распространение.