Это был высокий, сухой и прямой как жердь человек, с лысым загорелым черепом и черной бородкой. Темные прищуренные глаза; строгое, но дорогое одеяние; черты лица и повадки выдавали в нем набларийца. Он сидел верхом на роскошной серой лошади. Караульные опустили свои алебарды и хмуро наблюдали за ним.
Он сошел с коня, бросил поводья одному 'черному капюшону' и подошел к начальнику караула. Они о чем-то тихо переговаривались, и я заметил, как наблариец протянул ему что-то.
'Даю голову на отсечение, что это золотые баали', - подумал я. Капитан засунул деньги в бездонный карман штанов и, преодолевая явное нежелание, приказал своим людям освободить проход для девушки и ее спутников. Наблариец приблизился к ним и поцеловал руку девушки. Она недоуменно смотрела на него, и, судя по всему, близкого человека в нем не признавала — более того, мне показалось, что знакомы они не были. Но все же, ее покорила почтительность набларийца — и она последовала за ним. Старый слуга подошел к набларийцу, раскланялся и что-то тихо сообщил ему, показывая на меня.
Наблариец сделал знак своим людям — и они исчезли так же быстро, как и появились, только двое остались для эскорта.
Я уже собирался покинуть это недружелюбное место, но вдруг ко мне подошел наблариец и обратился с благодарственной речью.
— Благородный кэлл, позвольте выразить мою горячую благодарность!
Я кивнул.
— Судя по всему, вы новый человек в столице?
'Это слишком заметно',- подумал я.
— Вы правильно подметили.
— Мое имя сэлл Рантцерг. Мне бы хотелось сделать что-нибудь для вас, оказать ответную услугу. Не нуждаетесь ли вы в чем-либо?
— Пожалуй, только в подходящем жилье. Можете мне посоветовать хорошее место?
— Думаю, что с этим я легко справлюсь. Есть хорошее жилье в доме вдовы на улице Стойкости. Это шестой дом от Круглой площади, в Синем квартале. Вам сдадут комнаты недорого. Об условиях договоритесь с хозяйкой.
— Хорошо, я посмотрю эти комнаты. Прямо сейчас и поеду туда.
— Могу я попросить вас еще о великой милости.
— Я слушаю вас.
— Прошу вас, благородный кэлл, посетить мой дом и присутствовать на обеде в вашу честь. Вы не откажете мне в этой просьбе?
Немного подумав, я согласился. В сущности, мне ехать было не к кому, а делать пока нечего — я никого не знал. А наблариец, судя по его одежде и лошади, очень богатый человек, а, судя по телохранителям — очень влиятелен, и потом… мне захотелось узнать историю таинственной путешественницы. Я дал свое согласие.
— Тогда назначьте мне время, когда я смогу заехать за вами и проводить в свое скромное жилище.