— Вы интересуетесь историей? Это похвально! Тогда вам следует начать с истоков. Как минимум с династии Никенгоров. Эти короли много сделали для объединения и выживания Ларотум: защитили от завоевания Бонтилией, набегов смотлов, отразили страшный удар империи Кильдиады. С тех времен уже никто по-настоящему не угрожал Ларотум. Продлите, Боги, эти добрые времена! — И он украдкой сделал какой-то знак.
'Интересно, каких это богов он призывает?' — подумал я: знаменитая пятерка требовала других ритуальных жестов.
— Почитайте герцога Пад-Довано — это добрый летописец, не без фантазии, конечно, склонен к некоторому украшательству, но, в целом, ни разу не погрешил против истины. Хотя кое о чем предпочел умолчать. Но я его понимаю.
— И в чем же именно? — поинтересовался я.
— Ну, хотя бы о первой жене Болонира Великого, о Сванне из Орнего.
— Сванне? Никогда не слышал этого имени.
— Неудивительно — об этом все предпочли забыть. А ведь это было! Необыкновенная женщина, с независимым характером, ушла от мужа. Все утверждали, что это он ее отправил в изгнание, с двумя отпрысками, между прочим! Но из очень достоверных источников известно, что она сама покинула мужа — гордячка.
— Что было тому причиной?
— Быть может, банальная измена короля — мы этого теперь не узнаем.
— Что же было дальше?
— Ничего, — самым обыкновенным тоном сказал барон. — Король женился второй раз и народил себе новых наследников.
Я мысленно переваривал эту новость: оказывается, существовала отдаленная ветвь королевского рода.
Я полюбопытствовал:
— Что же стало со Сванной?
— Ничего особенного — дожила до глубокой старости. Замужем более не была и, покинув пределы Ларотум, перестала быть кому- либо интересной. Хотя, один из ее сыновей был женат на бонтилийской? принцессе.
— Впрочем, что же это я, — хлопнул себя по лбу Дишар, — ведь, где-то с год назад кто-то меня уже расспрашивал об этом.
Кто же? Кто же? Ах, я — старый дуралей! — он захохотал, — это же был граф Нев-Начимо. Очень заносчивый человек. Он своим подбородком в потолке чуть дырку не сделал, а я имел счастье беседовать с куда более именитыми людьми, но я и его посвятил в эту историю, которая, кажется, уже хорошо была ему известна. Как мне показалось, он больше заинтересовался некими документами, связанными с этими событиями — его интересовали записи в королевском древе, метрики детей, распоряжения короля насчет своей непокорной жены. Но я не уполномочен — я сказал, что никаких документов у меня нет.
— А какую причину он указал для своего интереса?
— Ей-ей, не помню — но она меня убедила, что в этом нет ничего подозрительного — вот вы же — спрашиваете.