Все это дядька проворчал уже вслед ей и, может быть, даже добавил что-то раздраженно и про нее – она не слышала. От таких говорунов надо убегать, а то они своими разговорами замучают. Хорошо, если еще не вцепятся в рукав, рассказывая в подробностях о семье, работе, беспечных отдыхающих и диких ценах на арбузы, хоть они и белесые все как один в этом году. И ты потом будешь мучиться вопросом: «А и в самом деле, чегой-то в этом году арбузы все белесые, а стоят дороже, чем в прошлом сезоне?»
– На фиг тебя, дядя, с твоими арбузами и ценами на них! – пробурчала Марина себе под нос, решительно шагая к стоянке автомобилей, где под раскидистым деревом спасался от жары ее верный Мотька.
Из салона на нее жахнуло жаром как от мартена, и она чуть в обморок не упала! Открыла дверцы нараспашку, чтоб Мотька остудился хоть немного, включила музыку. Через пять минут поймала себя на мысли, что уже и забыла, как чуть коньки не отбросила на подъеме с пляжа. И даже мыслишка такая высунулась, осмелев: мол, не стоит зарекаться, что больше ни шагу, ни-ни, никогда.
Так всегда бывает: пока делаешь что-то невыносимое, говоришь себе, что больше палкой не загонит никто на эту каторгу, а чуть забудутся трудности – и начинаешь думать, что все не так уж страшно.
«Э-э-э! Тормозите, Марина Валерьевна! Вы все-таки отдыхать приехали, а не за трудовыми подвигами и свершениями», – осадила себя Марина, завела двигатель и осторожно выехала на трассу.
* * *
Пока добралась до дома, стемнело, и, завернув в свой дворик, Марина увидела любимого дядю, который мерил расстояние от одного угла дома до другого. Заметив, что Мотька, украшенный божьими коровками, переваливаясь с боку на бок, выискивает себе место для ночевки, дядя весело засвистел мотивчик и сделал вид, что гуляет. На самом деле – Марина это знала наверняка – дядя вышел во двор нервничать в одиночку. Дома в таком состоянии он бы тете плешь проел вопросом: «Ну вот где ее черт носит в такое время?!» – несмотря на то что времени-то было еще всего ничего. Но для дяди Марина была ребенком, и он нервничал, если она где-то задерживалась.
– Гуляешь? – хитро спросила Марина неугомонного родственника.
– Ага! – весело ответил дядя, закончив свистеть. – Вот подышать вышел! А тут – ты!
«Ага! Ладно врать-то! Подышать он вышел! Видать, уже весь издергался!» – подумала племянница, а вслух сказала:
– Дядя, а ты не меняешься! Помнишь, как ты психовал, когда я приезжала к тебе в гости лет дцать тому назад? Ты даже у кинотеатра встречал меня вечером после кино, хотя ходили мы туда компанией в десять человек, и мальчишки нас провожали до двери в квартиру! И сейчас ты переживаешь за меня!