«Нашел с кем связаться — с Алькой!» — терзался разведчик.
Не придумав, что предпринять, Федя своей излюбленной дорогой — огородами и дворами — побежал к Володе.
Но его опередили. Два старика, в которых Федя узнал почтальона и лесника Сергея Егорыча, уже подходили к Володиному крыльцу. Старики о чем-то оживленно разговаривали. Реденькая, похожая на мочало, бородка почтальона задорно вздернулась над впалой, узенькой грудью. Он так и вился около спутника. Медведеподобный лесник, степенно поглаживая седые усы, вышагивал гоголем.
Раздосадованный, Федя повернул назад.
Глава V
ПРЕРВАННОЕ СОВЕЩАНИЕ
На следующий день, на пять часов утра, было назначено совещание участников похода в падь Золотую.
Но ребята проспали. Сияющее солнышко уже высоко стояло над Монгоном; нежась под ласковым теплом, земля дышала легким паром; уже босоногая детвора поспешила на речку, когда три человека один за другим появились около штаба.
— По огородам шли? — шепотом спросил Женя,
— Ага.
— Никто не видел?
— Меня видели… — тоже шепотом ответил Паша.
— Кто? — встревожился Женя.
— Дедушка.
— Дедушка не беда, — успокоился Женя. — Он ничего не спросил?
— Спросил: «Куда, говорит, Паша, так рано спешишь?» А я ответил: «Утром, говорю, воздух очень полезный, и спешу я воздухом подышать, тренируюсь». Тебя, Борька, тоже дедушка видел?
— Видел, — ответил Боря.
— И тоже спросил, куда идешь?
— Спросил.
— А ты что ответили
— На рыбалку.
— На рыбалку? Эх ты, Борька! Без удочек на рыбалку. Что ты за человек? Сказал бы тоже про воздух — и всё.
— Не подумал я про воздух! — вздохнул Боря.
— Хватит тебе, Пашка, — сказал Женя. — Дедушка, хоть и узнает, никому не скажет. Я бы тоже про воздух не подумал… А Федьку, ребята, сегодня или вчера видели? Ты, Паша, рядом живешь.
— Нет. Куда-то делся. Из дому чуть свет убежал, а удочки на крыше.
— И Альку не видели?
— Алька дома.
— Где же Федька?…
Над исчезновением Феди Женя задумался еще вчера. Подозрительными казались и утверждения испуганного Ваньки «клюет — не ловится», что в штабе сама собой открылась и закрылась дверь. Похоже на проделки Федора. Не был ли он вчера в штабе? Не следит ли за ними?
— Остерегайтесь, ребята, его: он все Альке передаст… — предупредил Женя. — Что-то Наташа задержалась…
— Ты, Женя, тоже хорош! — укорил Паша. — Все, что я вчера говорил, Наташе передал. Да еще письмо написал.
— Какое письмо? Что ты мелешь?
— Обыкновенное.
— Ничего, Пашка, не понимаю! — рассердился Женя. — Говори толком!
— Даже рассказывать неинтересно. — Паша поморщился. — Бегу вечером по улице, смотрю — Наташа на голубятне палкой машет. Спрыгнула с голубятни — и ко мне! Только заметил я, что она по-особому идет: руки вот так — на грудь, глаза сузила и смотрит как-то… Точь-в-точь, как тогда, когда меня с Федькой отмутузила. — Паша рассказывал, оживленно жестикулируя руками. — Подошла и бумажку прямо мне в нос. Я не понимаю, в чем дело, а она кричит: «Читай!» А в бумажке написано: «Наташа, в Золотую падь ребята тебя не возьмут. Пашка про тебя говорит, что…» Ну, и так далее. Я только молчу и отступаю. Размахнуться-то ей ведь недолго. Погрозила она кулаком и посулила: «Завтра я при ребятах с тобой поговорю..