В сущности, это не имело значения. Важной являлась лишь сама информация...
Глеб давно уже понял: Гидр представлял собой нечто непостижимо сложное. Нечто гораздо большее, чем ее видимая, проступавшая в реальном мире часть.
Благодаря этой схеме он мог совершенно точно определить, какие из еще не пройденных туннелей скрывали в себе смертельные ловушки.
В его сознании они проступали окрашенными в кроваво-красный цвет. И чем пристальней он вглядывался в открывшуюся ему, недоступную обычному зрению схему, тем четче она становилась.
Общее количество туннелей в центральной части постепенно уменьшалось, но почти все они были полны ловушек. Лишь одна-единственная штольня, идущая в обход смертельно опасного центрального лабиринта, была способна вывести их к цели.
В картине, нарисованной его внутренним зрением, этот единственный проход окрашивался в синий цвет, и, возвращаясь к первоначальному смыслу всей схемы, он вел к сердцу Гидра...
Глеб видел это живое, мохнатое, содрогающееся от вожделения сердце оно поджидало добычу, - но из него в противоположную сторону выходил широкий синий проход. Прямой, как стрела, он перечеркивал весь лабиринт и уходил далеко за его пределы. Не здесь ли скрывался выход из подземелья? Тот единственный ход, ведущий в нижние этажи манфреймовского замка, о котором говорил ему Варлам и который они безуспешно искали во время штурма?
Чтобы выяснить, им придется пройти через центр. Через ту часть подземелья, где опасность была наибольшей, - иного пути не было.
Но, может быть, именно этого и хотел от них искалеченный мозг умиравшего монстра? Ведь сам он не имел возможности отомстить своим мучителям...
Но тогда получалось, что их опять пытались использовать для каких-то неведомых, чужих целей, и проход мог вести вовсе не туда, куда стремился попасть отряд...
Оправившись от раны, Крушинский отказался от помощи и давно уже двигался самостоятельно. Возможно, от того, что он шел медленней других или оказался внимательней, но именно он первым заметил нечто странное в облике нового, указанного Гидром прохода.
- Ты ничего не видишь? - спросил он Глеба через час, после того как они начали движение по новому маршруту.
- Нет. О чем ты?
- Посвети сюда.
Глеб послушно провел лучом фонаря по верхней стенке.
- Туннель слишком круглый.
- Что же тут особенного? Здесь встречаются проходы любой формы.
- На протяжении нескольких километров он похож на идеально ровную трубу.
- Мы слишком мало знаем о подземельях манфреймовского замка. Им тысячи лет, и многое здесь могло создаваться искусственно.