– Ну еще бы! Убийства начинаются с первого А кресла – с начала первого салона.
– Вот! А знаешь, кто эти два пассажира, предававшиеся нестандартной любви в нестандартной ситуации? Игорь Ворник, наша четвертая жертва с нетрадиционной ориентацией, и уважаемый кандидат в мэры города.
– Здорово! – восхитился Андрей.
– А то! Представляешь, что могло быть, если бы кто-нибудь из свидетелей этого происшествия сейчас обнародовал факт принадлежности будущего мэра к секс-меньшинствам? Это ведь не артист, не модельер – политикам не прощаются такие вещи. Думаю, мало нашлось бы желающих проголосовать за мэра-гомосексуалиста, все-таки у нас не Европа.
С минуту они молчали: Андрей переваривал услышанное, Илья наслаждался произведенным эффектом.
– Здорово-то здорово, – проговорил в задумчивости Никитин, – только… Не понимаю, почему он в первую очередь стюардессу не убил, ведь она – самый опасный для него свидетель?
– Ну, мало ли почему? Наверное, он и ее хотел убрать, да только очередь пока не дошла…
– Так ведь с нее, по идее, очередь должна была начинаться.
– Кто его знает? – Илья пожал плечами. – Может, из-за того, что она все больше в полетах и убрать ее не так просто, может, еще почему. Печаль-то не в том: кандидата этого прищучить будет ой как трудно. Сегодня, например, добиться простой аудиенции я и то не смог. И знаешь, что интересно? Соединили меня с его секретарем-референтом, и он мне тут же отчеканил, что Бессонова уже неделю нет в городе, я еще и спросить ничего не успел.
– Да, это подозрительно, – вяло проговорил Андрей.
– Еще как подозрительно! Я его все равно достану, чего бы это мне ни стоило, вот увидишь. А у тебя как дела? – запоздало спохватился Бородин. – Признался этот деятель, отчим Ольги, зачем опустошил ячейку Назаренко?
Андрей в двух словах передал свой разговор с Володиным.
– Н-да, похоже на правду. Мы все это еще проверим, но… А вообще, сейчас это уже не так важно.
– Согласен. Меня другое беспокоит. Подожди минутку, мне нужно позвонить.
Минут пять Андрей безуспешно пытался дозвониться, после чего вид у него стал еще более озабоченным.
– Да что случилось? – забеспокоился Бородин. – С Настей что-то?
– Да нет, с Настей все нормально. Меня Самохина беспокоит. Видишь ли, я сегодня хотел с нею встретиться, по телефону ответил Годунов, обитает в ее квартире эдакий субъект…
– Знаю, видел я его. Алконавт со стажем.
– Да? А мне он показался вполне приличным. – Андрей рассмеялся. – Так вот, Годунов мне сказал, что Кира должна появиться минут через двадцать, я приехал через полчаса, а ее нет. Прождал час – она так и не появилась. Но тогда я это отметил как странность и свою неудачу, а сейчас, после того как ты про будущего мэра такие страсти понарассказывал, забеспокоился. Самохина-то, если что-нибудь видела, тоже очень опасный для него свидетель, самый опасный, потому как журналистка. Да еще очередь ее подошла – по местам я имею в виду. Я ей только что звонил и на мобильник, и на домашний – не отвечает. Годунов-то куда делся, не понимаю, хоть бы у него спросить, приходила Кира или нет. Он говорил, она в бассейн пошла. Черт! Не сообразил спросить у него в какой. Как же теперь… Хотя… Бассейн можно вычислить. Наверняка она посещает тот, который ближе от ее дома. Что там у нас, а? Ты не помнишь?