Он и сам не понял, как согласился принять эти деньги – мечты о магазине давно ушли в прошлое, он и думать о нем забыл. Наверное, так же, как принял до этого роскошный подарок – новенький темно-синий «форд»: смог убедить себя, что это так, ничего, любой бы на его месте принял. А ведь это был только пробный шар – его просто проверяли: возьмет, не возьмет, поперхнется или спокойно проглотит? Проглотил. Сел в шикарный кожаный салон и рванул с места в подлую новую жизнь. А вскоре ему поступило новое предложение – сто тысяч евро. Его покупали, уверенные в том, что он продается – машину-то принял, значит, и все остальное примет и будет молчать.
Да, он будет молчать. Откроет свой магазин и будет молчать. Ну и что с того, что он навсегда потеряет Ольгу, главное – магазин, осуществится наконец его безумная мечта.
Он не будет молчать, потому что главное для него – Ольга. Он не будет молчать, он деньги вернет. Завтра же! Нет, сегодня. Да, он несколько дней назад окончательно решил, что не станет участвовать в этой новой купле-продаже и деньги вернет. Мало того, он сам совершил свою куплю-продажу – купил пистолет. Он деньги вернет, а если что-то пойдет не так, пустит в ход свою покупку. Ольгу увезет отсюда, из этого города, из этого кошмара…
На чем увезет? На «форде»? И на какие, интересно, шиши, не на те ли самые? Да Ольга и не поедет, не согласится менять свою жизнь. Ее и так все устраивает. Более чем устраивает. А про любовь она просто врала – нет никакой любви. Она даже ни разу не проснулась утром, чтобы проводить его на работу. Спит до двенадцати, живет в свое удовольствие, ее совершенно не интересуют его проблемы.
Деньги он, конечно, вернет, но и Ольги у него по большому счету нет. Нет и никогда не было. Ольга – такая же неосуществимая мечта, как магазин. Единственная реальность – это его покупка. Как он ею распорядится – другой вопрос, но так или иначе распорядится.
Павел поднялся. Коньяк не пошел на пользу, совсем не пошел. Посмотрел на часы – пора собираться на работу. Голова раскалывалась, барабанная дробь в виске не давала сосредоточиться. Что в первую очередь ему нужно сделать? Принять душ? Побриться? Сварить кофе? Ни на что уже времени не осталось. Профукал он свое время. Как Ольгу, как совесть, как эту ночь, как жизнь. И ко всему даже нормально собраться на работу не имеет возможности.
Он поставил бутылку в холодильник, убрал со стола рюмку, выдавил две таблетки элениума, но проглотил не сразу, подержал их немного на ладони, представляя, как на кухню входит Оля, заспанная, растрепанная, и озабоченно спрашивает: