— Не повторится, товарищ майор.
— Верю. Вперёд…
Горы лихачей не любят. И самое опасное, если человек, привыкая к соседству опасности, забывает о правилах осторожности, которые здесь — закон. Заманчиво на глазах друзей прогарцевать по крутому спуску, чтобы и у них, и у тебя самого дух захватывало, а вдруг лошадь оступится, угодит ногой в трещину, опрокинется вместе с наездником?
Нет, майор Белянин никогда не задает вопросов зря.
Над нами появляется вертолет, пограничники подают условный знак, и пилот, качнув машину, уходит своим маршрутом.
После очередной связи с заставой отряд круто поворачивает в глухую падь, где едва ли ступала нога человека. Мы и должны убедиться, что не ступала, по крайней мере, в последние дни. Кони бесстрашно вламываются в чащу, перешагивают громадные валежины, но в седлах держаться невозможно — рогатые сучья в любой миг грозят сбросить на землю. Влажный полумрак становится прохладнее, хотя дышать труднее, под ногой чаще и чаще замшелые валуны, где-то возникает и становится отчетливее звон ручья, который набирает силу от бойких, холодных ключей. В таких падях рождаются прозрачные забайкальские реки. Вслепую отводишь кустарник, а в ладонях оказываются зеленые гроздья смородины, они как будто сами просятся в руки, зная, что им здесь суждено созреть и осыпаться — ни птицам, ни зверям не осилить могучего урожая ягод, вызревающих в таежной глуши.
Неожиданно падь распахнулась просторной поляной. Вокруг — стена зарослей, над нею крутые откосы гор, поросших сосной и лиственницей, рвутся в поднебесье. Здесь, на зеленом дне гигантского расширяющегося колодца, словно кто-то рассыпал незатухающие угли костра, их оранжево-красные лучи не в силах пригасить даже полуденный свет. Жарки!.. Весенние жарки в середине июля. Как будто в этом глухом уголке гор задержался май, а беспощадное забайкальское лето течет где-то вдали по сухим, опаленным солнцем хребтам.
Пограничники внимательно осматривают поляну, тщательно обходя рассыпанный костерок оранжево-красных цветов, а они весело смотрят сквозь сетку серебряных звездочек горного лука, как будто знают, что их никто не сорвет и не затопчет.
Свежи травы горной пади, ни разу не пересекли мы человеческого следа, но пограничники всё так же насторожены и как будто даже недовольны. Начинает казаться, что наш отряд не просто совершает «профилактический» рейд в приграничной полосе, но ведет какой-то целенаправленный поиск. Однако гостям не положено расспрашивать хозяев об их служебных секретах; что можно, они в свое время скажут сами.