— Тоби в парламенте? — проговорила леди Олдридж с серьезнейшим видом. — Что ж, неплохая мысль.
Тоби бросил на мать выразительный взгляд и едва заметно кивнул. Мать уже давно уговаривала его потеснить в палате общин мистера Йорка, а он упорно отказывался, и вот сейчас… Интересно, поверила ли она, что он наконец-то согласился? Улыбнувшись, Тоби спросил:
— Мама, как тебе мое решение? Ты довольна?
Леди Олдридж выдержала паузу. Затем, повернувшись к Изабель, с улыбкой проговорила:
— Дорогая, мы все очень рады, что ты влилась в нашу семью.
— Какого черта… — Джосайя Грейсон прикусил язык. Все, что он хотел к этому добавить, он скажет про себя. Эти слова не для детских ушей. Но с другой стороны, детям не пристало влезать на письменный стол отца и переворачивать чернильницы на пачку весьма важной корреспонденции. Джосс бросился к сыну и стащил его с полированной столешницы вишневого дерева, на которой сейчас остались следы от чернильных пальцев. Он попытался вырвать чернильницу из цепких пальчиков сына, при этом держа извивающегося малыша на вытянутых руках, чтобы содержимое чернильницы не пролилось на его новый сюртук.
Проклятый Грей… Это все из-за него, из-за того, что ему взбрело в голову внезапно уехать из Лондона. Он отправился в Саутгемптон, чтобы проверить, как идет постройка двух кораблей, и взял с собой Софию. Его не было всего два дня — и все уже покатилось к черту. Приехал бы и посмотрел, что тут происходит. Ему бы очень все это понравилось, черт возьми! Во-первых, нянька Джейкоба взяла расчет. Во-вторых, возникли проблемы с договорами. И в довершение всего Бел заболела.
— Джейкоб, отдай это папе. Я сказал: отдай это папе. Джейкоб, ради Бога…
Внезапно ребенок разжал пальцы, и Джосс, не ожидавший этого, не сумел удержать чернильницу, так что чернила залили его всего — от шейного платка до брюк.
— Проклятие!.. Будь ты неладен, чертенок! — завопил Джосайя и тут же вздохнул — было ясно: как он ни старался, сегодня его сын все же научится новым словам, которых ему знать не следовало. Мара была бы в ярости, если бы узнала, что он позволяет себе говорить в присутствии сына. — Миссис Пруитт! — Джосс выглянул за дверь, увидел в коридоре экономку и, подозвав ее, сунул ей в руки мальчишку (нельзя было сказать, что она этому очень уж обрадовалась). — Отмойте его и отправьте к кухарке за печеньем, — распорядился он.
Избавившись на время от сына, Джосайя занялся бумагами, залитыми чернилами и разбросанными по всему столу. Господи, ну и месиво! Будучи полноправным партнером в судоходной компании, Джосс был наделен полномочиями подписывать контракты, чем и занимался в отсутствие брата. Но его угнетало то, что он не вполне схватывал суть вопроса и не всегда понимал, правильно ли поступил, подписав новый контракт, или же совершил ошибку. Совет ему мог сейчас дать только их нотариус, а Джосс совершенно не доверял этому напыщенному выскочке.