Бел же не знала, как себя вести. Но почему-то она была немного разочарована. Может, хотела, чтобы Тоби все-таки обнял ее?
— Дорогая, я ужасно переживал… Заходил к вам каждый день. Почему вы не позволяли мне вас увидеть?
Тоби окинул ее участливым взглядом, и Бел поняла, что он заметил темные круги у нее под глазами и желтоватую бледность щек. Наверняка он заметил и то, что волосы у нее потускнели. Должно быть, он находил ее внешность отталкивающей… А сам же, как всегда, был удивительно хорош собой.
— Как же я могла позволить вам приходить ко мне? Это было бы неприлично. — Бел нервно комкала в руках носовой платок. Нельзя сказать, чтобы она слишком уж отклонилась от истины. Да, она не лгала — просто говорила не всю правду. Не могла же она так ему заявить: «Тоби, вам не следовало видеть меня, поскольку я была не в себе». Бел действительно провела несколько дней в полубессознательном состоянии, то и дело проваливаясь в горячечный сон. Она очень боялась, что останется в этих кошмарных видениях на всю оставшуюся жизнь — как ее мать когда-то. Однажды, когда жар спал, она всю ночь провела без сна, выгоняя из темных закоулков сознания легкокрылых мотыльков безумия.
— Увидев меня, вы бы только еще больше расстроились, — пробормотала Бел. — Даже сейчас я, наверное, выгляжу совсем больной, — добавила она со вздохом.
Тоби посмотрел на нее с беспокойством:
— Но, Изабель, дорогая, послушайте меня… Через несколько недель мы поженимся. Я буду стоять перед всем Лондоном, перед Святой Троицей и даже перед вашими неучтивыми братьями и клясться в том, что стану вам защитой и опорой. В болезни и в благоденствии. — Он заглянул ей в глаза. — Поверьте, милая, вы и сейчас редкостная красавица.
«Неужели он говорит правду? — подумала Бел. — Или все-таки обманывает?» Но ей совершенно не хотелось спрашивать об этом.
— Я так скучала… — прошептала она.
— Я тоже ужасно скучал. — Тоби ласково ей улыбнулся. — Мисс Осборн сказала мне, что вы почти совсем поправились.
— Да, жара больше нет. Только я еще немного слаба.
— Потому что плохо едите. Мисс Осборн так говорит.
— Дело в том… Мне еще больно есть. Мое горло… — Она негромко покашляла.
— Изабель, дорогая, вы должны сделать над собой усилие… Вам надо побыстрее восстановить силы. А впрочем… Я только что говорил с вашим братом, и он предложил отложить свадьбу.
— О нет, я этого не допущу! — Она схватила Тоби за руку. — Я уже чувствую себя почти здоровой.
«Наверное, следовало разрешить ему прийти пораньше», — подумала вдруг Бел. В его взгляде, в его улыбке было что-то такое, от чего ее силы восстанавливались с удивительной быстротой. Временами ее ужасно злили его насмешки, но теперь она начала понимать: подшучивая над ней, Тоби поднимал ей настроение. Есть люди, чьи насмешки и шуточки обижают и унижают, но добродушное подтрунивание Тоби имело прямо противоположный эффект. Он дразнил ее не из злобы, а потому что верил: она достаточно сильна, чтобы выдержать удар. И до сих пор он ни разу не переоценил ее сил. Она пожала его руку и с улыбкой сказала: