Брат пинком разбудил его:
– Вставай и убирайся из этого дома.
Мальчик, не протестуя, начал торопливо собирать вещи, а затем отошел в угол и присел там на корточки, – он совершенно смешался и не знал, куда идти.
– Пошел вон! Ты уже три недели на работе не появлялся! – закричал Брат.
Кешаве было жалко скорчившегося в углу мальчика, ему хотелось крикнуть: «Нет, не прогоняйте его, Брат!» Однако Кешава понимал: сегодня на кровати будет спать либо он, либо этот бедняга.
И через несколько секунд мальчика в углу уже не было.
Между двумя потолочными балками была протянута длинная бельевая веревка, с нее свисали, перекрываясь, белые саронги живших здесь мальчиков, словно толпа жмущихся друг к другу привидений. Стены комнаты были заклеены плакатами с портретами киноактрис и с восседающим на павлине богом Айяппой.
Все мальчики повскакивали и, разглядывая Кешаву, принялись отпускать шуточки на его счет. Он же, не обращая на них никакого внимания, доставал из мешка свои вещи: запасную рубашку, ополовиненный пузырек с маслом для волос, немного скотча и шесть портретов киноактрис, которые он стянул из лавки своего родственника. Портреты Кешава прикрепил над кроватью скотчем.
Один из мальчиков подошел поближе, за ним потянулись и другие.
– Ты имена-то этих бомбейских курочек знаешь? Назови их.
– Вот эта – Хема Малини, – сказал Кешава. – А это Рекха, жена Амитабха Баччана.
Мальчики захихикали:
– Нет, парень, не жена. Она его любовница. Он каждое воскресенье вставляет ей в своем бомбейском доме.
Эти слова так рассердили Кешаву, что он вскочил и закричал нечто бессвязное. А после целый час пролежал на кровати ничком.
– Экий он смурной. Как женщина, чувствительный и смурной.
Кешава накрыл голову подушкой и стал думать о Виттале – где тот сейчас, почему не спит с ним рядом. И заплакал в подушку.
К нему подошел один из мальчиков.
– Ты хойка? – спросил он.
Кешава кивнул.
– Я тоже, – сказал мальчик. – А все остальные – банты. Они на нас сверху вниз смотрят. Нам с тобой нужно держаться друг за друга.
И он перешел на шепот:
– Я должен тебя предупредить. По ночам один из них ходит тут, хватает ребят за письки.
Кешава вытаращил глаза:
– Это который?
Ночь он провел без сна и, если кто-нибудь приближался к его кровати, тут же садился. И только утром, увидев, как чистившие зубы мальчики истерически хихикают, понял, что его разыграли.
А через неделю ему уже казалось, что он всегда жил в этом общежитии.
Несколько недель спустя к нему подошел Брат.
– Сегодня твой большой день, Кешава, – сказал он. – Вчера ночью одного из кондукторов убили в драке у винной лавки.