Командира бронепоезда по настоянию заместителя начальника станции и к возмущению дока осмотрели тоже. Осмотр проводил тот самый медбрат, который сам чуть не остался без руки. К счастью, станционный медик быстро пришел в себя после пережитого шока, а рана, нанесенная метаморфом, оказалась не очень серьезной. С такими ранами со службы не выгоняют. Словно стараясь показать окружающим, что его профессиональные навыки ни в коей мере не пострадали, медбрат снимал чужую повязку, ловко работая своей перебинтованной кистью.
Яд неведомого интродукта уже действовал вовсю. Только действие его было странным. Даже Егору, далекому от медицины, это стало ясно с первого взгляда.
Майорское предплечье под толстым слоем бинтов оказалось угольно-черным, чуть усохшим и на ощупь твердым как камень. Этакий кусок антрацита вместо руки. Такая же пугающая чернота и окаменелость обнаружились и под повязкой на голове. Правое ухо казалось вытесанным из обсидиана и прикрепленным под обсидиановый же висок. Если это был некроз, то какой-то диковинный, плавно переходящий в мумификацию мягких тканей, после которой они попросту перестают быть таковыми.
Отметины проколов, через которые был впрыснут яд, оказались почти неразличимыми на почерневшей коже. А вот бледная шея майора основательно распухла от инъекций.
Медбрат отозвал дока в сторону и тихонько сообщил свой вердикт. Егор, находившийся в тот момент рядом, едва-едва расслышал сказанное:
— Я не могу пропустить майора в Москву.
А вот реакцию штатского с бронепоезда не услышать было невозможно.
— Вы не имеете права! — взвился док. — Я буду жаловаться! У меня связи!
— А у меня четкий приказ: не пускать через Форпост никакую заразу. И не думаю, что ваши связи помогут этот приказ отменить.
— Да при чем тут зараза-то? — в ярости брызгал слюной док. — Майор всего лишь отравлен.
«Всего лишь»… Егор покачал головой. Тебя бы самого, гад, подвергнуть такому всего лишь отравлению.
Майор, лежавший на кушетке, на этот раз был в сознании. Он молча наблюдал и слушал.
— Это вы думаете, что он всего лишь отравлен, — не сдавался станционный медик. — Но вы можете ошибиться. И в этом случае не вы, а я буду первым, кого вышвырнут на хрен из Форпоста с волчьим билетом. Хотя, возможно, нас вышвырнут обоих. Так что в ваших же интересах перестраховаться. Если майор заражен…
— Интродукты не заражают своих жертв! — раздраженно перебил док. — Они их едят! Неужели не понятно?
— Я не пропущу в Москву человека, который может представлять угрозу, — отрезал медик.
И вышел из смотровой.
Док, утратив к пациенту всякий интерес, вышел тоже.