— Может, вы не встречались и не разговаривали, но вы общались. Недавно вы получили от нее письмо.
— Это она вам сказала?
Не слишком умно с его стороны, подумал инспектор. Развязное поведение Канонира и его постоянные выпады изобличали в нем плохого, на вкус Вексфорда, актера. Хотя, возможно, этот парень вовсе не играл.
— Джоан Гарленд пропала, мистер Джонс. В данный момент ее местонахождение неизвестно.
Лицо Канонира выразило крайнюю степень недоверия — как у персонажа комедии ужасов, столкнувшегося лицом к лицу с ожившим мертвецом.
— Да что вы?
— Она исчезла в тот вечер, когда произошло убийство в Танкред-Хаусе.
Гаррет Джонс выпятил губы и выразительно пожал плечами. Удивление на его лице сменилось виноватым выражением. Вексфорд знал, что само по себе это ничего не значит — такое типично для тех, кто не привык вести себя честно и говорить прямо. Канонир посмотрел Вексфорду в глаза, но, не выдержав, опустил взгляд в стол.
— Я был в Девоне, — сказал он. — Видимо, вам не передали. Ловил рыбу в деревеньке под названием Плаксхэм-на-Дарте.
— Мистер Джонс, мы не нашли никого, кто мог бы засвидетельствовать, что вы находились там 11 и 12 марта. Будет хорошо, если вы назовете мне имя человека, который может подтвердить правдивость вашего рассказа… Вы сказали нам, что не умеете обращаться с оружием, а сами состоите в стрелковом клубе и имеете разрешение на две единицы стрелкового оружия.
— Но ведь это была шутка, как же вы не поняли! Смешно же зваться Канониром и не уметь держать в руках оружие, разве нет?
— Боюсь, у нас с вами разное чувство юмора, мистер Джонс. Расскажите-ка про письмо, которое вам прислала Джоан Гарленд.
— Какое именно? — спросил Джонс и тут же продолжил как ни в чем не бывало: — Хотя неважно, они оба были об одном и том же. Она написала мне три года назад — я развелся как раз с моей второй женой. Писала, что нам с Наоми надо снова сойтись. Не знаю только, откуда она узнала о разводе. Наверное, кто-то сказал ей: у нас до сих пор остались какие-то общие знакомые. Она писала, что я теперь «свободен» — ее слово, — и ничто не мешает нам с Наоми «возобновить семейные отношения». Я вам так скажу: в наше время люди пишут письма, когда боятся позвонить. Она знала, что я ей скажу, если она позвонит.
— Вы ей ответили?
— Нет, дружище, не ответил. Я переправил ее корреспонденцию прямиком в корзину. — При этих словах на лице Канонира появилось выражение неописуемого озорства. Эта театральная смена мин была, по всей видимости, бессознательной — Джонс и не подозревал, какая хитрая у него рожа, когда он лжет. — Второе письмо такого же содержания я получил от нее с месяц назад. Я обошелся с ним так же, как с первым.