Нам нужно законное основание, чтобы судить этих людей, а не притягивать за уши убийство со стороны. Поэтому советую пока держаться подальше от этого дела.
Я долго молчал, и потом заметил:
— Я и не думаю о поводе, приятель.
Рука Пата нервно дернулась.
— Плевать мне на то, что вы думали. Понимаете, что я вам сказал? — он одним глотком допил пиво и протянул кружку бармену, приказал повторить. Я молчал, а Пат стучал пальцами по стойке. Так мы просидели минут пять, затем он вновь осушил кружку и отпихнул ее от себя.
— Черт подери... — пробормотал он.
— Не волнуйся, приятель.
Затем он повторил свои нравоучения, посоветовал мне особенно не рисковать и слез с табурета. Подождав, когда он выйдет за дверь, я рассмеялся. Да, трудно быть полицейским, да еще в таком городе. А может это у него от возраста. Шесть лет назад его вообще ничего не волновало: ни убийства, ни обнаженные красотки с маргаритками в волосах.
Подошел бармен и осведомился, не хочу ли я еще пива. Я отказался и попросил его разменять четвертак. Взяв монеты, я двинулся в сторону телефонной будки. В справочнике было указано, что Маленький театр расположен в конце Гринвич Виллидж и малышка с тоненьким голоском заявила мне по телефону, что мисс Ли репетирует, и если я ее друг, то могу придти сюда и подождать.
Маленький театр был расположен в старом доме, отделанном с лицевой стороны плиткой, что являлось напрасной маскировкой его ветхости. День выдался жарким и нагретый воздух в помещении был еще жарче, чем на ленивой днем улице. Было душно и резко пахло парфюмерией. Меня впустила вертлявая девочка. Она тщательно заперла за мной дверь, возможно, опасаясь шпионов, и махнула мне пальчиком в том направлении, куда мне надо было идти.
Внезапно открылись вращающиеся двери и в коридор вышли покурить пара девушек в римских тогах. Они остановились в свете единственной лампочки, слишком слабой, чтобы освещать весь коридор, и закурили, не заметив в полумраке моего присутствия.
Я видел, что им не жарко, и не мог понять почему. Но тут одна из них расстегнула тогу и я поглядев на нее понял почему: просто под ней ничего больше не было. Вертлявая девица скромно произнесла:
— Эллен, у нас посетитель.
Наконец, Эллен заметила меня, улыбнулась и поздоровалась.
— Очень приятно, — но она не удосужилась запахнуть тогу. Потом я прошел через вращающиеся двери.
Пара вентиляторов внутри помещения перегоняла душный воздух, создавая обманчивое впечатление прохлады. Я расстегнул рубашку, освободил узел галстука и чуть прикрыл глаза, привыкая к полумраку. Зал был уставлен креслами с разбросанной на них одеждой. Передо мной располагалась сцена, на которой находились несколько человек в тогах. Они стояли, дожидаясь распоряжений от маленького взъерошенного типа в тенниске. Он что-то кричал им тонким фальцетом и размахивал руками, положив сценарий на пианино.