Хикар как-то странно на меня уставилась.
— Что? — Я изогнула левую бровь (ага-ага, с кем поведешься, от того и наберешься).
— А я думала, что люди с такими отношениями называются «любовники», а не «друзья».
— Нууу… в принципе, — тоном всезнайки произнесла я — дружба есть ни что иное, как одна из разновидностей любви.
Повернув голову туда, где была Хикар, я обнаружила пустое место, сама она таращилась на меня с ветки.
Ишь, как быстро залезла, даже ноги под себя поджала.
— Знаешь, я тут вспомнила, у меня вдруг появились неотложные дела, так что я пожалуй пойду. — Нервно улыбаясь, сообщила мне она.
— Да? Ну ладно, иди. — Царственным жестом отпустила я ее.
Еще минут пять мы таращились друг на друга.
— Ты разве не собиралась идти по своим делам? — Спросила я.
Плечи ее грустно поникли.
— Я не могу, я же привязана к этому месту. — Я заметила, что плечи ее стали подрагивать.
Плачет?
— Эй, ну что ты, не плачь!
Не знаю что делать. А вы бы что сделали, если бы перед вами сидел и ревел бестелесный дух, который к тому же старше вас на такое количество лет, что вы даже сомневаетесь в том, что знаете такие цифры? Вот-вот, а я о чем говорю?
Звонкий смех прервал мои размышления о том, как успокоить рыдающую старушку. Хикар взглянула на меня, смахнула пальчиком слезы с глаз.
— Интересное представление о дружбе!
— Какое есть. — Недовольно буркнула я.
— Ну что ж, постараемся стать друзьями. Если я правильно поняла, ты — как мой друг — должна заботиться обо мне, дорожить и ценить мое мнение и делать все, ради моего блага. Да?
Слова ее, в принципе, не насторожили меня, а должны были бы.
— Ну грубо говоря — да. Хотя в твоей интерпретации это больше смахивает на рабство.
— В таком случае, как твой друг, я хочу, чтобы ты тренировала этот перекат до тех пор, пока у тебя не получится так, как надо. — Говоря это она лучезарно улыбалась.
Ну вот, приплыли!
Энтузиазм (которого и так было не ахти сколько) испарился окончательно. Но взглянув на радостное лицо Хикар, я решила, что в этот раз не отверчусь, и заняла исходную позицию у дерева.
Еле переставляя ноги, я буквально ввалилась в обеденный зал. Спать хотелось просто ужасно. Тренировка затянулась до рассвета. Странно, что меня не поймали когда я возвращалась в казарму. В конце концов, один раз я смогла выполнить этот чертов перекат (полраза плюс полраза — это же один раз, верно?).
Я приземлилась на скамейку и тупо уставилась на то, что предлагалось сегодня на завтрак.
«Это» напоминало сильно разваренный рис, кашка, в общем.
Вдохнув полной грудью и повторяя про себя «кашка — вкусная, кашка — полезная», я стала запихивать непонятное месиво себе в рот.