– Там? Тот же конец. Только более мучительный.
– Вы в тупике, Кханк. Вы доблестный воин, человек убеждений. Я вас уважаю. Но ваша жизнь закончена.
Пленный мрачно кивнул. Он все это знал. И внутри все восставало против того, чтобы жизнь закончилась вот так – в тюремных застенках, с ощущением полной беспомощности. У него даже отняли возможность умереть честно, в бою, с оружием в руках.
Великанов помнил до деталей этот разговор, состоявшийся за три месяца до создания Альянса обновления. Тогда при проведении очередного контртеррористического рейда спецназовцам удалось пленить диверсионную группу «Справедливого пути Суньямы». Взяли мягко, уничтожив не более трети. И встала задача выдавить из пленников как можно больше информации. Великанов участвовал в допросах всех пленных, содержащихся в военной тюрьме, в том числе старшего группы, командира второго ранга освободительной армии «Справедливого пути» Кханка Тихо. И скорее ощутил, чем логически просчитал – человек этот был на грани слома.
Немало времени Великанов потратил на беседы с ним, применяя некоторые методики, на которые его натаскивал Тунгус. И убедился, что диверсант давно разочаровался в идее «Справедливого пути» и в самом главнокомандующем генерале Вэе. В последнее время все чаще задумывался над тем, что его коллеги больше напоминают не пламенных борцов за свободу и справедливость, а огромную шайку, состоящую из разношерстного жестокого сброда. И общее дело все больше казалось лишенным всякой перспективы. Ну, кроме того, у него имелось еще много претензий, сугубо меркантильных, к лидерам движения. Генерал становился с каждым годом все более скупым и предпочитал расплачиваться со своими сторонниками не звонкой монетой, а громкими словами. Кханк давно уже подумывал о том, чтобы соскочить с этого несущегося в пропасть поезда, но только не представлял, как это сделать. А теперь, когда он в военной тюрьме, уже поздно.
Вербовочный момент был идеальный. Великанов доложил о своих соображениях адмиралу У Хтай Аунгу и получил «добро».
Вербовочная беседа состоялась все в той же, ставшей уже привычной для обоих, комнате для допросов военной тюрьмы.
– Как бы вы изменили свою жизнь, получив второй шанс? – спросил Великанов.
– Я бы никогда не стал послушной скотиной в стойле у этого мерзавца генерала Вэя, – воскликнул офицер.
– Вполне здравая мысль.
– Я попал в ячейку движения «За истинный социализм» в студенческие времена, когда учился в столичном университете на юриста. Мы были одержимы идеями переустройства мира. Нашими кумирами были Троцкий, Мао, Че Гевара… В молодости их идеи окрыляют.