Но дело было, конечно, не только и не столько в физических недугах первого лица. Как и во внутренних делах, в нашей внешней политике были, и с годами усугублялись, существенные пороки. Если говорить прежде всего о военно–политической области, являющейся главным предметом размышлений авторов данной книги, то к наиболее серьезным из этих пороков я бы отнес следующие.
Во–первых, то, что наши конечные успехи в этой области внешней политики рождались, как правило, в больших муках не только в плане достижения взаимоприемлемых договоренностей с западными партнерами, но и на этапах выработки наших внутренних позиций.
Взять для примера тот же Договор по ПРО, о важности которого и в концептуальном, и в практическом смысле говорилось выше. Путь к нему у нас был очень тернист. Если в США к осознанию пагубности создания широкомасштабных систем ПРО пришли вначале в верхнем политическом эшелоне — министр обороны Макнамара, госсекретарь Раск, а вслед за ними президент Джонсон — и уже от них пошли импульсы вниз, то у нас этот процесс осознания шел, скорее, снизу вверх — от профессионалов среднего уровня (дипломатов, военных, ученых, оборонщиков) постепенно и мучительно трудно все выше. По моему убеждению, лишь благодаря академику М. В. Келдышу, к мнению которого весьма прислушивались Брежнев и Устинов, удалось убедить наше высшее политическое руководство в перспективности идеи отказа от широкой системы ПРО. Что касается лично Брежнева, то, хотя в то время (1970–1972 гг.) он был еще физически здоров, как мне казалось, он просто принял тогда на веру то, что говорилось Келдышем, так до конца и не проникшись пониманием существа указанной проблемы. Для него это и тогда была слишком тонкая материя.
Если говорить в этой связи о наших профессиональных военных, то за многие годы совместной работы с ними я убедился, что среди них были и есть совершенно разные люди по широте и глубине взглядов, по своим личным качествам. Например, Р. Я. Малиновский, при жизни которого начал завязываться наш диалог с американцами по вопросам стратегических вооружений, отнесся положительно как к началу переговоров с США в принципе, так и к целесообразности обсуждения на этих переговорах возможных ограничений не только наступательных, но и оборонительных вооружений, то есть и систем ПРО.
Когда же его сменил на посту министра обороны А. А. Гречко, то с ним было гораздо труднее находить общий язык по вопросам ограничения вооружений и разоружения. Дело доходило до курьезов. Например, у него возникло подозрение, не является ли автор этих строк американским агентом, поскольку слишком активно выступал за заключение договора по ПРО. Развеял его сомнения на этот счет только Ю. В. Андропов, бывший в то время председателем КГБ СССР.