Однако как человек военный я должен проанализировать в первую очередь изменения в стратегической ситуации. И в ней нельзя ничего упрощать. Утверждать, что, уменьшив военную опасность для нашей страны политическими методами, мы ничего не потеряли, было бы неверным. Мы потеряли своих военных союзников, распался Варшавский Договор в том виде, в каком он существовал в течение 35 лет. Потеряны стратегические позиции СССР в Европе. Изменится ли теперь положение нашей страны в Европе? Конечно. Наше влияние в Европе уменьшилось. Было бы несерьезным утверждать обратное. Значительно осложнилось положение наших Вооруженных Сил. Завершена эвакуация наших войск из Венгрии и Чехо–Словакии, продолжается — из Германии и Польши. Еще более обострилась проблема обустройства войск на Родине.
Теперь совершенно по–другому, на иных принципах нужно строить оборону Советского Союза. Но всему этому не следует удивляться и возмущаться. В такие переломные моменты крутые повороты в политике неизбежны, и возможны крупные, иногда неожиданные результаты. При таких поворотах что–то теряешь, а что–то приобретаешь. Это неизбежно. Для нас, военных, 1986–1989 годы явились порой больших потрясений. Не ради личной корысти мы воевали с фашистами, укрепляли оборону Отечества. А теперь на наших глазах рушилось дело жизни и труда нашего поколения. Создание новой системы безопасности (какой она еще будет, неизвестно) — дело не нашего поколения, это задача уже тех, кто пришел и придет нам на смену.
Ни разу на моей памяти М. С. Горбачев обстоятельно военно–политическую обстановку в Европе и перспективы ее развития в 1986–1988 годах с военным руководством не обсуждал. Правда, нередко по какой–то частной европейской проблеме принимались решения с участием военных. В соответствии с уже принятым конкретным решением военные вносили предложения, касающиеся вооруженных сил. Отдельные вопросы европейской политики рассматривались с участием военных на межведомственной комиссии, занимавшейся вопросами переговоров. Думаю, М. С. Горбачев понимал всю сложность и даже опасность вынесения на обсуждение с участием военного руководства проблемы Европы в целом и безопасности Советского Союза в этом регионе. Подвергалось коренной ломке все понимание военным руководством сущности обороноспособности страны в Европе. Новая политика как бы отменяла то, что когда–то было завоевано ценой огромной крови и миллионов жизней, но на смену приходило доверие между Западом и Востоком и не меньшая безопасность для СССР, если говорить о сегодняшнем дне.