Она медленно отстранилась, пристально вглядываясь в черты его лица — точеные, но при этом очень мужественные. Темные брови изгибались дугами над золотисто-карими глазами, в глубине которых словно сверкали задорные искорки. Прямая узкая переносица дополняла высокие выступающие скулы и заостренный подбородок. В отличие от своих сородичей он был без шляпы, и его густые и вьющиеся черные волосы казались слегка влажными. Грир поймала себя на том, что ее губы растянулись в улыбке, словно этот джентльмен, который позировал художнику так много лет назад, приглашал ее разделить какую-то секретную шутку.
Это был он. Улыбка слетела с губ Грир. Не настоящий Эндрю Монтхэвен, конечно, — просто этот мужчина был так на него похож, что мог с легкостью сойти за Эндрю, переодетого в костюм прошлой эпохи.
Ход ее мыслей прервал отдаленный гул мотора. Нет, автобус не мог уехать без нее. Она ведь понятия не имела, как самой добираться до Уэймута, если он и правда уедет. Добежав до лестницы, она стала стремительно спускаться по ступеням, пока не удостоверилась в том, что ее единственное транспортное средство отъезжает со стоянки. Сквозь витражные оконные стекла огромного переднего холла она различила искаженные очертания автобуса, постепенно исчезавшего из поля зрения. Стало быть, когда гид говорил «пробежимся», именно это он и имел в виду.
Несколько секунд Грир неподвижно стояла на одном месте, потом опустилась на ступеньку и подперла подбородок руками. Какая же она дубина. Грир попыталась вспомнить, насколько далеко они отъехали от главного шоссе, спускаясь по извилистой дорожке к подъездной тропинке Рингстэд-Холла. Грир никогда раньше не ездила автостопом, но все бывает в первый раз, так что, если ей удастся добраться до автострады, она примет любую помощь.
Но ею овладели сомнения. Начинало темнеть. Вероятно, ей придется идти пешком несколько километров по пересеченной местности — а это слишком обременительно для ее поврежденной в аварии ноги. Должен же где-то здесь быть телефон. Разумеется, здесь есть телефон. Она ведь сама только вчера нашла его номер в книге.
Ее пугала сгущавшаяся у подножия лестницы темнота. Грир вернулась в верхний холл, по пути с надеждой вглядываясь в каждую нишу, но находя в них только бесконечные ряды скульптур.
Она помедлила, не зная, что делать дальше. Не придумав ничего лучше и обнаружив, что находится в нескольких метрах от портрета, который напомнил ей Эндрю Монтхэвена, Грир подошла к нему взглянуть еще раз — так близко, что смогла различить мазки красок, потрескавшихся от времени.