— Беду твою вижу. Черные мысли. Спасение, — твердо ответила Ирина.
Криво улыбаясь, Игорь открыл свой ноутбук. Нашел фотоальбом. Нашел папку «Пасха, хорошо сидим».
Открыл фото. Развернул ноутбук к Ирине:
— Вот это ты видела, волшебница? Или что-то еще?
Та посмотрела на фотографию — и вдруг страшно переменилась в лице. Как будто ей показали невесть какой ужас — а ведь фото было самое простое, сидят четыре пьяненьких рыла за столом, радуются жизни…
* * *
На фотографии их было четверо.
Ирина трясущимися руками вытащила из сумки свой экземпляр в пластике. Точно тот же снимок — но, отдавая ей фото, Митя обрезал его по левому краю. Осталось только — Ирина выпучила глаза — остался самый краешек рукава, который Ирина приняла за фрагмент диванного валика… Да еще колено под столом…
На оригинальной фотографии слева, рядом с Игорем, сидел Митя.
— А кто же камеру держал?!
— Снято со штатива, — отозвался удивленный Игорь.
Митя улыбался на фото — широкие плечи расправлены, длинный хвост за плечами, свободный пиджак, желтая рубашка; на шее у Мити был синий в полоску галстук с Микки Маусом.
* * *
Митя Чеканкин закончил разбирать документы.
Сложил стопкой на краю стола. Сложил камеру, флешки, чип-карты со своими работами.
Запустил переформатирование диска на компьютере.
На листе бумаги А4 написал карандашом: «Я виноват в смерти человека».
Порвал на мелкие ленточки. Написал на другом листе: «Юля, я виноват, до встречи».
Порвал на крошечные кусочки.
Прошелся по квартире. Выглянул в окно — второй этаж; попытался отвязать бельевую веревку на балконе — не смог. Дрожали пальцы.
Достал ножницы из ящика кухонного стола.
Зазвонил мобильный телефон; на дисплее высветилось: «Ведьма».
Митя выключил телефон, вынул чип и выбросил в мусорное ведро.
* * *
Ирина вылетела на середину улицы, размахивая руками; машины, вместо того, чтобы притормаживать, объезжали ее и поддавали ходу.
— Спокойнее! — кричал демон, сам очень далекий от спокойствия. — Спокойно, есть время! Нет пробок! Вызови такси по телефону!
Полная луна висела над городом.
* * *
Морщась, кромсая, Митя все-таки отрезал бельевой шнур на балконе — ножницами. Принес в комнату. Попытался связать петлю, но старая веревка была слишком толстой и несгибаемой, как проволока.
Митя открыл шкаф. Рассыпал одежду, затолкал обратно; подергал в руках тонкий шарф. Оставил.
Вывалился откуда-то и раскинулся на полу полосатый галстук с Микки Маусом. Тонкий, легкий, шелковый галстук.
* * *
— Не трое, а четверо, — бормотала Ирина. — Ты, демон… Ты что, не видел?!
— Смотреть надо было лучше, — огрызался демон.