Незнакомца, назвавшегося Джеймсом Броуди, попросили подождать, чтобы ответить на вопросы полиции и при необходимости объяснить причину появления у озера. Он, безусловно, совершил наказуемый поступок — вторгся в пределы частного владения, — но, возможно, за ним числилось и кое-что похуже.
Однако Блейн обошелся с ним очень любезно, велел накормить в комнате для прислуги. Именно здесь Сара сумела коротко переговорить с ним и унести под шалью долгожданное письмо.
— Вы опоздали, — прошептала Сара. — Я не могла больше ждать.
— Я сбился с дороги и лесу. Потом остался ждать, надеясь, что вы, возможно, еще раз придете в условленное место. И тут я заметил в воде при свете луны…
— А как вы объясните свое появление у озера?
На его морщинистом и обветренном лице появилось ухарское выражение.
— Я скажу, что высматривал, нельзя ли здесь поживиться дичиной.
— Но тогда вас посадят в тюрьму!
— Куда там! Им будет не до меня в этой суматохе. А, судя по виду нового лорда, он не станет строго взыскивать.
Сара чувствовала, как письмо сквозь шелковое платье холодило ей сердце. Она не понимала, чему ей так страшно распечатать послание.
— Вам известно содержание письма?
— Ни единого слова, мисс. Но, наверное, в что-то очень важное: уж больно джентльмену нетерпелось доставить его вам.
Сара чувствовала во всем теле какую-то слабость и ее, как перед тем Амалию, временами бросало в дрожь.
Стараясь пробраться к себе наверх незамеченной, она неожиданно столкнулась с Блейном, выходившим из библиотеки. На его лице резко обозначились глубокие складки, взгляд был жестким и каким-то отрешенным. Сара испугалась: сейчас он спросит, что она прячет под шалью? Но она зря волновалась. Блейн прошел мимо, словно Сара для него была действительно всего лишь одна из служанок. Потрясенная девушка в страхе подумала, что его тревога значительно сильнее той, которая могла бы быть вызвана самоубийством женщины, ему совершенно незнакомой.
Сразу после полуночи прибыли два представителя полиции, и к озеру двинулась небольшая процессия. К тому времени леди Мальвина полностью утратила свою великолепную выдержку, умоляя Сару побыть с ней в ее комнате, где ярко горели свечи, шторы были плотно задернуты и было очень жарко. Пожилая женщина с красным лицом — все еще в бальном наряде — выглядела сильно взволнованной и безмерно несчастной.
— Какой ужасный случай, мисс Милдмей. Что вы думаете по этому поводу?
— Не знаю, что и думать.
Содрогнувшись, леди Мальвина взглянула через плечо.
— Я задернула гардины, чтобы не видеть проклятого озера. Амалия, полагаю, больше не захочет прогуливаться там. Она считает себя виновной в трагедии.