— Я его плохо знаю, но Кэт мне жаль, она несчастная… Но будь она похожа на Виллу, ему пришлось бы ещё хуже.
— Что-что? — Эбба явно была поражена.
— Ну знаете, вечные романы и скандалы…Кого бы я тут ни встретила, только и разговоров, что про Виллу.
Эбба гортанно рассмеялась.
— Даже мой муж? Возможно, вы и правы. Умом она не отличалась, но восхищала жизнелюбием, бурной энергией. Мужчины таких любят, верно? А как ваш Польсон?
— Он не мой.
— Значит, я ошиблась. Мне показалось, вы с ним быстро нашли общий язык. Возможно, наш профессор не так уж и прост. Как у него с мозгами?
Грейс ограничилась самым простым ответом:
— Интеллектуальных проблем мы не касались.
— О чем же вы беседовали?
— Больше всего — о Вилле.
Эбба расхохоталась.
— Другая женщина — вот это тема! Знаете, Грейс, скажу вам по секрету, мы все надеемся, что она не вернется, пусть даже с мужем. Уж слишком надоедливая особа.
— Она и не собирается скоро вернуться, — Грейс внимательно следила за лицом Эббы, а на нем сменялись и удивление, и радость.
— У вас есть от неё известия?
— Да, письмо.
— Но Грейс, что же вы сразу не сказали!
— Вы сами говорите, что она надоела.
— Я не в этом смысле…
Когда Грейс коротко пересказала письмо Виллы, Эбба довольно улыбнулась.
— Простите, Грейс, но Вилла получила, что заслуживала…
— Вы имеете в виду Билла Джордана? — перебила Грейс.
— Не только. Кем бы ни был её Густав, он ещё горько пожалеет, что с ней связался.
— А как с ребенком? — напомнила Грейс.
— Древнейший способ шантажировать мужчину.
Грейс гадала, способна ли эта трезвая и холодная женщина на тепло и участие. Кажется, ей доставляет удовольствие, что Вилла оказалась в трудном положении. Свен, Аксель, Якоб, Густав…
— Вилла долго у вас гостила? — полюбопытствовала она.
— Нет, приезжала как-то с Синклерами на денек. На уикэнд её никогда не приглашали. Мы не были дружны. Совсем другое дело вы, ничего общего с кузиной, все так считают, ответила Эбба на молчаливый вопрос Грейс.
Холодные серые гряды облаков тянулись на горизонте. Поля у дороги раскисли, вдоль кювета тянулись ряды подсолнухов с почерневшими и поникшими головками. Вот так и Вилла с её желтой гривой, поникла где-то, понурив голову…
Эбба притормозила и свернула на узкую березовую аллею, ведущую к большому старинному дому.
— Приехали, — объявила она.
Красивый дом был выкрашен темно-желтым с коричневой отделкой. Высокое крыльцо вело к входной двери. Лепная балюстрада, обширный стриженый газон. Не хватало только ручных павлинов, — подумала Грейс, — место вполне подходящее.
Любезно улыбаясь, их встречал Якоб. При дневном свете он выглядел ещё старше, сквозь бледную кожу проступали лицевые кости. Грейс прикинула, что он старше жены лет на двадцать, а то и больше. Что бы ни желала Эбба, выходя замуж, кроме титула и красивого дома ничего не осталось.