"Что за ублюдок? — разозлился Удаган. — Опять намекает на прошлое отца. Когда же это закончится?!"
— Ганни, — взгляд Охотника меняется, он будто пьет жизнь Льва: втягивает в себя, словно вино через соломинку. — Не смей дерзить мне, Ганни. Если здесь и есть ублюдок, то это не я.
Удаган не отвечает. Внезапно на ум приходит, что вероятно именно так умирают люди, которые смотрят в глаза эйму.
— Да, именно так, — беззвучно подтверждает Охотник. — Забери сына, Авиел, пока я не убил его. Там есть еще кто-нибудь? — спрашивает он, когда Каракар и Лев уже почти покинули круг.
— Алет хочет представить невесту, — говорит отец.
— Алет! — Халвард тут же ожил. — Ну, конечно. Алет и его долгожданная невеста. Жду с нетерпением!
Охотник отказался провести обряд над Алетом и Ранели. А потом еще о чем-то беседовал с девушкой наедине. О чем? Хотел бы он знать, да только Халвард наложил Запрет на вопросы, а сама Ранели не расскажет. Посчитает, что это ни к чему.
Небо за окном посерело. Надо хоть немного отдохнуть. Удаган повернулся на бок и представил то, что всегда вызывало в нем сон: высокие книжные полки, бесконечные ряды книжных полок, лес из книжных полок. На каждой множество книг: маленькие, толстые, в свитках, усыпанные драгоценностями и вообще без обложек. Вот он пересчитает книги хотя бы на одной полке и тогда…
15 ухгустуса, Раввиф, Яхия
Илкер плакала. Она боялась дотронуться до него, потому что на теле не было живого места. "Есть! — улыбнулся он через боль. — Ты можешь поцеловать меня". Она будто услышала его мысли, вытерла слезы, убрала волосы со лба, а затем наклонилась и легко прикоснулась к губам. Но на этот раз, он следил за ее руками. И когда она взялась за рукоять кинжала, торчавшего из груди, быстро схватил ее запястье.
— Не бойся, — покачала головой Илкер.
— Ты не можешь… — у него не хватало сил оттолкнуть девушку: он слишком ослаб после пыток.
— Могу, — уверенно произнесла она и дернула кинжал на себя.
Казалось, вместе с кинжалом из груди вытягивают сердце и даже ребра. С хрипом Ялмари подался вперед…
— Ну-ну, что такое? — добрый воркующий голос. Ласковые, сильные руки, уложили его обратно.
Опять красивое лицо амазонки.
— Бисера…
— Да, это опять я. Надоела тебе, наверно, за неделю? Надо еще выпить лекарство. Сможешь?
Девушка тут же поднесла чашу к губам. Он выпил все до капли и опустился на подушку. На этот раз спать не хотелось. Парень обдумал слова амазонки.
— Какое сегодня число?
— Пятнадцатое.
— Шереш! — выругался он. — Кто-нибудь сообщил Сороту?
— Мы не ходим в Энгарн, — жестко осадила его Бисера. — Да и что бы мы сказали? Что тебя покромсали на кусочки серебряными мечами, и ты умираешь? Или Сорот знает о твоей тайне?