Вывод: «в реальности… существует элита, решающая, чего хотят люди». То есть людям навязывают то, что они не хотят, но должны, обязаны, по мнению сильных мира сего, хотеть. И никаких других вопросов и рассуждений.
Все мы должны себе четко представить, что в современном мире те силы, которые имеют в своих руках СМИ и особенно телевидение, приобрели огромную власть и играют решающую роль в формировании общественного мнения. «Демократия» не может существовать, если она не возьмет под контроль телевидение» (Д. Кьеза. «Прощай Россия!», стр. 181).
Кто может оспаривать это? Всё, что сказано, — несомненная истина! И мы эту тему постоянно затрагиваем.
У нас в стране на день смены власти все каналы телевидения расхватали олигархи типа березовских и гусинских. Один (третий) канал еще как-то теплится у Москвы и тот часто искажает объективные оценки. У нас в стране сегодня реально даже нет своего государственного канала, который бы безоговорочно обеспечивал президента и Правительство РФ, а также давал бы на равных выступать левым и центристским партиям.
В свое время ни А. Коржаков, ни М. Барсуков не довели дело до конца и не поставили всех олигархов, рвущихся к власти, на свое место. Не успели. (А может, не хотели?) А Ельцин, конечно, не мог делать какие-то телодвижения и тем более заявления — ведь он, голубчик, у них в руках. Одно лишнее слово — и мир узнает, кто Ельцин на самом деле. Поэтому он сидел и дрожал, хотя на телеэкране выглядел грозно.
Фактически наш народ давно раскусил, с кем имеет дело.
А вот как наш друг из Италии оценивает российскую Конституцию образца 1993 года и «всенародно избранного».
«…Благодаря новой Конституции Россия снова отдалилась… от логики заповедной политической жизни, уже принятой большинством посткоммунистических стран… Всенародно избранный? В 1991 году эта фраза еще имела какой-то смысл… Но в 1996 году его (т. е. российский народ) никак нельзя упрекать за повторение ошибок. Ему просто навязали… Не слепцы же они (российские избиратели) в самом деле. Их можно упрекать только в том, что они не заговорили прежде, чем выборы закончились. А когда занялись обличительством, то сделали это шепотом. Но я должен дать читателю маленький пример настоящей фальсификации. Не той, которая предназначена сбить с толку избирателя до того, как он придет на избирательный участок. А той, которая начинается после выборов и имеет дело с содержанием урн и подсчетом голосов. Я хотел бы заметить, что никто официально не подтвердил и не опроверг того, о чем я пишу восемь месяцев спустя после случившегося. КПРФ направила запрос в Центральную избирательную комиссию и в Генеральную прокуратуру РФ, но ответа не получила. Да и непохоже, чтобы коммунисты так уж страстно его добивались. Поэтому вопрос остается открытым» (стр. 186).