— Деньги — единственная улика против нас, — начал я. — Мы спрячем их и проследим, как будут развиваться события. Если выяснится, что кто-то их разыскивает, мы просто сожжем их, и дело с концом.
Сара поджала губы. Наблюдая за ней, я убедился в том, что нащупал точку опоры.
— Никакого риска, — продолжил я. — Мы будем полностью контролировать ситуацию.
— Риск всегда есть, Хэнк.
— Но ты бы решилась на такой шаг, если бы знала, что риск сведен к нулю?
Она не ответила.
— Так решилась бы? — поднажал я.
— Вы уже оставили много улик.
— Улик? Каких улик?
— Ну, скажем, следы на снегу. Они ведут от дороги прямо к самолету и возвращаются обратно.
— Завтра обещают снегопад, — торжествующе парировал я. — Так что к вечеру их занесет.
Сара слегка пожала плечами.
— Ты дотрагивался до пилота.
Я нахмурился, вспомнив, как Джекоб расспрашивал Карла про самолет. Мне опять виделось в этом больше глупости, нежели тонкого расчета.
— Если тебя вдруг заподозрят, — проговорила Сара, — полиции не составит никакого труда вычислить, что ты был там. Достаточно будет волоска с твоей головы, крохотной ниточки из твоей куртки.
Я развел руками.
— Но почему ты думаешь, что кто-то меня заподозрит?
Она тут же ответила, хотя в этом и не было нужды. Я уже знал, что она скажет.
— Из-за Джекоба и Лу.
— С Джекобом проблем не будет, — заверил я, хотя до конца и не был в этом уверен. — Он все сделает так, как я скажу.
— А Лу?
— Пока деньги в наших руках, мы сможем и его контролировать. Всегда можно будет припугнуть его, пообещав сжечь их.
— А потом, когда поделим деньги?
— С ним, конечно, будет связан некоторый риск. Но тут уж никуда не денешься.
Наморщив лоб, она сдвинула брови.
— В общем-то, это не такая уж большая цена, которую придется заплатить, — сказал я.
Она так ничего и не ответила.
— Мы всегда успеем сжечь деньги, Сара. По-моему, глупо отказываться от них сейчас, когда еще ровным счетом ничего не прояснилось.
Сара продолжала молчать, но я чувствовал, что в глубине души она приняла решение. Я поставил кочергу на место, потом вернулся и присел на корточки возле груды денег. Сара на меня не смотрела. Она разглядывала свои руки.
— Ты должен вернуться к самолету, — наконец проговорила она, — и оставить там часть денег.
— Что? — Я не понял, что она имела в виду.
— Только часть. Отправишься завтра рано утром, так, чтобы твои следы к вечеру замело.
— Так мы оставляем деньги? — Я почувствовал, как разливается во мне сладкое волнение.
Она кивнула.
— Мы подложим в самолет пятьсот тысяч, а остальное оставим себе. Таким образом, когда самолет все-таки найдут, никто не заподозрит, что на месте крушения кто-то уже побывал.