— Извините, как вас зовут? — Дан перебил старосту, затянувшего долгую песню о том, что всё равно он со своими в Тулу собирался, опасно тут стало, да только бандиты опять нагрянули, и вот…
— Меня? — Староста так удивился невежеству молодого человека, что даже перестал щупать свои усы. — Захаром кличут. Да меня все до самой Москвы знают! И в Киеве даже, и…
— Очень приятно. А это Равиль. — Данила указал на шляпу, зеркальные очки и ожерелье из медвежьих клыков. — Равиль наш командир. Думаю, вам многое с ним надо обсудить.
Эти слова волшебным образом подействовали на Захара — Дан перестал для него существовать. Даже дышать легче стало — примерно так чувствовала бы себя заготовка, извлечённая из тисков, если бы в принципе могла чувствовать. Ох, непростой человек этот староста: вроде парой слов всего перекинулись, а Данила устал так, будто целый день мешки с цементом таскал.
Следуя за Равилем и Захаром к джипу, он слышал, как староста говорил, что храбрым мужчинам и милой девушке нельзя здесь оставаться. Надо побыстрее выбираться из города, надо ехать вместе с караваном белгородцев. А потом он, Захар, устроит праздничный обед в честь новых друзей, и уж попотчует, отблагодарит, как следует… Равиль перевёл разговор на то, что новым друзьям нужны патроны, и если староста одолжит их чуток из своих запасов, то это и будет настоящая благодарность, и столы накрывать необязательно.
Слушая вольника, староста улыбался. Потухшая самокрутка прилипла к его губе, кепка сдвинулась на затылок. Но он не спешил делиться боеприпасами.
— Конечно, дадим! — заверил он Равиля. — Езжайте вместе с караваном, а мы патронами не обидим. Мы друзей не обижаем! Да хотя бы до Тулы езжайте с нами. И мне спокойней, и вам с нами веселей. Люди у нас хорошие, добрые. И разговорчивые, и вообще…
Равиль оглянулся на вооружённых мужчин, стоявших чуть в отдалении. Все они дружно пыхтели самосадом — и это в чаду пожара! Сразу видно — добрые, отзывчивые люди. Стоит только Равилю отказать старосте, они тут же отзовутся очередями из автоматов. К гадалке не ходи, так и будет: на Территориях всякая дружба лучше дружится со снятым предохранителем. Потому-то хромой вольник не просто принял приглашение Захара, но ещё и поблагодарил за оказанную честь.
Услыхав лишь окончание беседы, Ашот горячо поддержал Равиля. Мол, отличная мысль — прокатиться с караваном белгородцев. А всё потому, что толстяк приметил среди местных пяток молодых девушек, одна из которых была как раз в его вкусе — кругленькая, пышненькая: что необъятная попа, что румяные щёки примерно одного размера. Рассаживаясь по машинам, девицы строили ему глазки и хихикали так задорно, что хоть сейчас сватайся, не откажут.