Девицы все как одна отпрянули от снежно былых столбиков балкона, неизвестно чего больше испугавшись: штукатурки или меня.
— С кем имею честь разговаривать? — я задал вопрос прежде, чем они успели скрыться у себя в комнате.
На меня уставились три пары испуганных глаз, которые скорее могли бы принадлежать нашкодившим школьницам, нежели девицам на выданье. Главное не поддаваться жалости, а то вот так пожалеешь их, повернешься спиной, а они тебе в нее и воткнут острый каблучок. То есть они, конечно, и так воткнут, но тогда хоть не будешь чувствовать себя полной идиоткой.
— Сюзанна.
— Сусанна.
— Снежанна. Мы дочери старшего лорда Стефана.
И, кажется, этот лорд неравнодушен к конкретной букве алфавита.
— Будем знакомы. Всего хорошего, леди. Только не шумите так сильно, а то я буду вынуждена выселить вас в еще более дальнюю часть корпуса, где вы никому не сможете помешать.
Я мило улыбнулась. Такого рода улыбки всех раздражают. В конце концов, если бы у них выдался такой сумасшедший денек, как у меня, они бы еще и не в таком виде ходили. Но, скрывшись из вида, я не удержалась и все же подошла к одному из окон первого этажа, чтобы, глядя на отражение, поправить волосы. Хотя из гордости и вредности этого делать не стоило.
На встречу очередной принцессы я, естественно, немного опоздала, но, как оказалось, самого интересного не пропустила. На парадном крыльце стояла наша встречающая делегация в полном составе. Сваха сняла парадный чепец, зато по какой-то странной логике надела корсет, фингал под глазом либо прошел, либо был замазан с профессионализмом опытного штукатура. Сэр Мэлори нацепил красный сюртук, отчего напоминал бодрый помидор. Министр иностранных дел втянул живот и приосанился, став почти на голову выше. Встречали, нынешнюю фаворитку гонки за руку, сердце и прочие органы короля. Принцесса Анит из Либерии восторг встречающей стороны принимала равнодушно с легким налетом презрения. Поддайся она всеобщему настроению, на данный момент сваха и министр уже бы прыгали перед ней, размахивая трехцветными флагами Либерии и горланя национальный гимн. Вживую принцесса впечатляла больше, нежели на виденном мною портрете. Скорее всего, художник решил смягчить образ девицы королевской крови в угоду общественному вкусу. И художник и общество заблуждались. Хотя принцесса была вдвое крупнее меня и на голову выше любого из присутствующих, такой статной фигуры мне еще видеть не приходилось. Казалось, при ее создании природа решила отринуть все полумеры. Если талия, то осиная, если грудь то необъятная, если шея то лебединая. Ладно посаженная голова с огромными жгучими глазами довершала картину, способную вызвать только вздох восхищения.