Действующие в ГДР враждебные, оппозиционные и другие негативные силы не имеют единой политической концепции В то же время их пропагандистская деятельность соответствует основным направлениям идеологической диверсии противника. Она имеет своей целью прежде всего подрыв основ социализм под лозунгом его „обновления“.
Под прикрытием требования о „демилитаризации общества“ осуществляются нападки на политику государства в области безопасности и обороны. Выдвигаются требования против политического воспитания молодежи. Для дискредитирования политики СЕПГ широко используются также проблемы охраны окружающей среды.
Доложенная Э. Хонеккеру информация хотя и содержала довольно подробные, конкретные и достоверные сведения, однако в целом не давала достаточно реального представления о ситуации. Авторы подготовленного в МГБ анализа не могли признать тот факт, что в ГДР уже существует политическое подполье с устойчивыми организационными формами и опирающееся на развитую инфраструктуру. Ведь подобная констатация означала бы, что органы госбезопасности ГДР не выполнили главную свою задачу. Данные о малочисленности оппозиционных режиму СЕПГ группировок действовали успокаивающе. В то же время МГБ, видимо, не располагало сведениями о степени воздействия этих группировок на негативный потенциал в стране и возможностях его мобилизации для подрыва существующего строя. Утверждение о том, что все эти группировки находятся под контролем государства и общественности, являлось слишком оптимистическим.
То есть, несмотря на свои огромные оперативные возможности, несмотря на работу „по площадям“, МГБ ГДР не видит летом 1989 года надвигающуюся опасность и не в состоянии предупредить о ней свое руководство. Смягчающим обстоятельством является то, что и сами руководители восточногерманских диссидентских движений вряд ли могли ожидать столь стремительный рост своего потенциала осенью 1989 года»[564].
Определенную негативную роль, прямо способствовавшую осложнению обстановки в ГДР, сыграла болезнь Э. Хонеккера, повлекшая за собой его отсутствие у руля государства в самое неподходящее время. «8 июля, на второй день заседания ПКК ОВД в Бухаресте, у него произошел острый приступ почечной колики, что потребовало длительного лечения, а затем и сложной операции. Выполнявшие в течении этого времени попеременно обязанности главы государства Э. Кренц, а затем Г. Миттаг, либо пытались согласовывать с Э. Хонеккером свои решения, что затруднялось его состоянием, либо, боясь взять на себя ответственность, медлили с принятием нужных мер. В ряде случаев их нерешительность и промедления стимулировали опасное развитие ситуации в республике. (…)