– Мы и так уходим,– делано удивился Ромис.– Просто нам как раз в ту сторону, куда движется этот обоз.
Командир охранников разъярился и в довольно грубых выражениях потребовал, чтобы мы либо отвалили, либо заплатили за охрану. Ромис издевательски-вежливо пояснил вояке, что он благородный дворянин и не потерпит чьих-либо указаний. К тому же в охране мы не нуждаемся, а дорога из города только одна, так что идти мы будем именно по ней, а если охрану пугает наше присутствие, то согласны следовать в отдалении. Но! С той скоростью, с какой хотим. За караваном. Или впереди. Как нам заблагорассудится.
Воевать с охраной было бы неуместно, поэтому мы приотстали метров на сто и продолжали идти, с одной стороны, вместе с обозом, а с другой – вроде сами по себе. Так было спокойнее, да и не хотелось нам подвергать соблазну романтиков большой дороги видом двоих, якобы беззащитных путников. Впрочем, внезапный арбалетный залп мог навсегда прервать нашу будущую карьеру, несмотря на всю нашу подготовку.
Так мы шли до обеда. На привал остановились также вместе с обозом. Пообедали, передохнули – и снова в путь.
Через несколько часов, когда лес подступил к самому тракту и хвост каравана скрылся за поворотом, дорогу нам преградили десять человек. Девять в форме гвардейцев барона Тафки и Леокарт с рукой на перевязи. Почти полный десяток воинов. Вероятно, один остался с лошадьми. Все – парни нашего возраста и чуть постарше. Выделялся только один седой ветеран, стоявший справа от Леокарта.
У меня появился повод для самобичевания, поскольку я позволил себе расслабиться и не почувствовал угрозы. Трудно, конечно, двигаясь за такой массой людей и животных, уловить приближение еще одной небольшой группы, к тому же не несущей угрозы каравану, но вполне возможно.
На мой взгляд, барон не мог послать этот отряд, чтобы втихую рассчитаться с нами. Для этого он, во-первых, должен был послать больше людей, десяток не гарантирует победу над барсом, во-вторых, отряд действовал бы иначе. Во всяком случае, я, замыслив подобную расправу, расстрелял бы неугодных из засады, а потом добил раненых, если бы это понадобилось. Так что, скорее всего, наша встреча – тайная инициатива сынка. Втихаря подбил молодых авантюристов рассчитаться с обидчиками и выехал, чтобы якобы в очередной раз покутить да расслабиться, а людей, дескать, взял для охраны, так как ранен и драться может только левой рукой. Единственный, кто не вписывался в эту картину,– седой ветеран. Он на безголового авантюриста был не похож.
Мой друг, завидев компанию, остановился и положил ладонь на рукоять шпаги, глядя сузившимися глазами на Леокарта. Тот криво усмехнулся и сказал: