¶¶¶
Окрылённый новой идеей, Тома договорился с «партнёром» о деловом сотрудничестве и поспешил распрощаться. Сэнсэй проводил его до машины, и Николай, пожимая ему руку, сказал:
— Ладно, друг, до встречи.
— Счастливо.
Когда Тома уехал, Сэнсэй с грустью подумал: «Друг… Как нелепо стало слышать это слово из его уст… Называет другом и тут же думает о подставе. Странные люди… Всё-таки слово «друг» для них относительное. Каждый вкладывает в него свой смысл, согласно степени индивидуального внутреннего процесса очеловечивания…»
У Сэнсэя к слову «друг» сложилось своё, особое отношение. Может потому, что, несмотря на большое количество окружающих людей, настоящих друзей за всю жизнь у него были единицы. Вместе с одними он прошёл тяжёлый путь борьбы с коррупцией. С другими познакомился в более мирной обстановке. Но тех и других объединяло одно — их внутренняя сущность. Сэнсэй видел их человечность изнутри. Их было немного. Их легко пересчитать по пальцам. Но это были настоящие люди, выделявшиеся из толпы своей уникальностью и неповторимой гармонией внутреннего мира. Остальные, как ни набивались в друзья, всё же оставались приятелями и знакомыми.
Но у разных людей разный опыт жизни и, соответственно, разные понятия о дружбе. Тома, сидя в своём «мерсе», думал о том же слове, но по-своему. И если опустить грубые маты, то его мысли выглядели следующим образом: «Да… Хм, друг… Вовремя у тебя появилась эта идея… Хотя, в принципе, я и сам думал создать нечто аналогичное. Я всегда считал тебя умным. Но не усёк ты одну разницу между мной и тобой — умный от гениального отличается тем, что на гениального работают умные». Тома самодовольно усмехнулся и продолжал про себя рассуждать: «Так что будешь на меня пахать, как папа Карло!.. В принципе, друзья и нужны для того, чтобы поддерживать в нужную минуту. Хотя иногда они и достают, как блохи. Особенно когда добиваешься каких-то высот». Он мечтательно представил себя солидным человеком, первым лицом огромной корпорации. «Да, тогда все мне в друзья будут навязываться, тридцать два зуба скалить… Они своими блошиными мозгами будут думать: раз вышел в люди, то и нас тащи. Ага, сейчас! На то лев и царь зверей, что его ум не сравнить с блошиным. Поэтому он — царь, а они — блохи, которые сидят в его гриве и попискивают: «Ты и я — одной крови». Тьфу ты! Аж противно! Эти ничтожные создания даже не догадываются, что кормятся они его «идеями» до поры до времени, пока Ему не надоест. И куда он ни пойдёт, туда и они, подневольные, поскачут… Так, надо бы Бульбу поднапрячь. Ещё один «друг» на мою голову… Думает, я под его дудку плясать буду. Сейчас же, разогнался! Он и не догадывается, какой удобный трамплин я из него для себя сделаю. Надо Бульбу раскрутить, чтобы с Кроносом лично познакомил. А там и эту гниду можно к ногтю…»