Карли поднялась. Ее колени дрожали.
— Рэтт не продается, мистер Кинсейд. Вам лучше уйти. — В этот момент Рэтт опрокинул на пол миску с салатом. — Если, конечно, вы не хотите мне помочь убраться.
Кинсейд отодвинулся в сторону, словно боялся испачкать свои начищенные до блеска ботинки. Затем он снова запустил руку в карман пиджака и, достав оттуда свою визитку, положил ее рядом с нетронутой бутылкой лимонада.
— Я распоряжусь, чтобы курьер немедленно доставил вам копию. Свяжитесь со мной сразу же, как только проконсультируетесь со своим юристом.
Он развернулся на каблуках, и через несколько секунд Карли услышала, как за ним захлопнулась входная дверь.
Карли посмотрела на своего обожаемого племянника, и у нее защемило сердце.
— О Рэтт, что же нам делать? Я не могу тебя потерять. — Намочив полотенце, она вытерла его перепачканное лицо. — Но ты заслуживаешь положенной тебе доли отцовского наследства, и я сделаю все, чтобы ты ее получил.
— Простите, что прерываю вас, мистер Кинсейд, — сказала Мария, личная помощница Митча, заглядывая в конференц-зал, — но Карли Корбин настаивает на встрече с вами. Ей не было назначено.
Не прошло и года.
— Проводите ее в мой кабинет. — Когда Мария ушла, Митч встал из-за стола и посмотрел на своего брата. — Три дня. Ей понадобилось три дня, чтобы просчитать свою выгоду. Вопрос лишь в том, во сколько нам обойдется наш младший братец. Я скоро вернусь.
Рэнд махнул рукой.
— Можешь не торопиться. У меня назначена встреча с повой претенденткой на место Надии, а затем я собираюсь перекусить.
Проклятое завещание доставило Митчу целую кучу проблем. С внезапным отъездом сестры у него прибавилось работы. Надия отправилась в Даллас, как того требовало завещание, и он был вынужден искать ей временную замену. Но, благодаря дорогому папаше, назначившему Рэнда на должность генерального директора вместо Митча, он мог рассчитывать хотя бы на помощь брата. Такой поворот событий ужасно раздражал Митча.
После того как отец увел у Рэнда любимую женщину, тот бросил семейный бизнес. Черт побери, он целых пять лет даже не разговаривал ни с кем из родных. Пять лет, в течение которых Митч лез из кожи вон, чтобы доказать отцу, что он достоин взять бразды правления в свои руки, когда тот уйдет на пенсию.
Но отец захотел, чтобы Рэнд вернулся и встал во главе семейного бизнеса.
Митч прошел к себе в кабинет через дверь, соединяющую его с конференц-залом. Не успел он сесть за стол, как Мария впустила посетительницу.
Удостоив его небрежным кивком, Карли принялась разглядывать своими большими карими глазами тридцатифутовую стеклянную стену и открывающийся за ней вид на Бискейн-Вэй.