Домбровский открыл ей дверь и щеголевато козырнул Степану:
— Не прощаемся!
Фыркнул мощный мотор, и черный «мерседес» умчался, проскочив на красный свет. Милли достала ключи и отдала их Степану.
— Входи. Осваивайся. Тебе долго придется жить в этом доме.
— Погоди.
Он устало присел на гранитную тумбу возле подворотни.
— Я ничего не понимаю, и не хочу понимать. Но могу я хотя бы спросить?
— Ты замерзнешь, — она села перед ним на корточки и заглянула в глаза. — Пойдем в дом.
— Сейчас, сейчас… Домбровский и Тандерс… С ними случилось то же самое, что со мной?
— Да. Точнее, не с тобой, а со мной.
— То есть, они… Оттуда — сюда?
— Можно и так сказать.
— Куда мы должны их провожать?
— Это мы узнаем, когда они вернутся.
Степан невольно обернулся в ту сторону, куда умчался «мерседес».
— Эх! Я бы хотел отправиться с ними.
— У них свой путь. А тебе сейчас надо восстанавливаться. Ты вернулся с войны, тебе сейчас ко многому придется привыкать заново.
— Хорошо. Тогда еще один вопрос. Можно?
— Я знаю, о чем ты думаешь. Но не смогу тебе ответить. Как это происходит? Почему это случилось именно с нами? Не знаю. Тебе лучше поговорить об этом с Тандерсом, когда он вернется. Он называет нас корректорами. Представь, что история — это книга, которая еще не напечатана, а только пишется. И мелкие ошибки в рукописи можно исправить. Вот ты, например, остановил истребление шайенов. После того, что случилось на Последней реке, ополчение навсегда перестало участвовать в войне.
— Шайены. Я раньше и не слышал о них. Они выжили?
— Можно сказать, да. Сейчас их три тысячи. Живут в Монтане.
— В Монтане, — повторил Степан. — Горбатый Медведь добрался до Йелоустона. А Майвис? Что с ним? Он выжил?
— Он выжил и стал вождем. А в прошлом году я видела его внуков. Ну, пошли домой?
— Погоди. Я хотел спросить совсем не об этом.
Он встал и поднял ее на руки.
— Уронишь! — засмеялась Милли.
— Никогда. Я понимаю, что обстановка неподходящая. Но очень боюсь опоздать. Так вот, мой вопрос. Мелисса Фарбер, согласна ли ты стать моей женой? Обещаю, что буду любить тебя вечно. Буду заботиться о тебе. И даже не буду смотреть на других женщин. Согласна?
Она задумалась.
— Если я отвечу «да», ты будешь считать меня ужасно легкомысленной.
— Почему?
— Потому что мы познакомились три дня назад.
Конец второй книги