Глянцевый журнал положили на стол российского президента, он без особого интереса просмотрел фотографии, но когда увидел, как Марго облизывает палец ноги Скорина, а тот льет ей на голову густое, даже на снимке, красное вино, обычная сдержанность покинула президента, а невозмутимое лицо исказила гримаса ярости.
— Развратная скотина! На совещаниях весь такой правильный, достойный! А вот его истинное лицо!
Президент ударил тренированным кулаком по журнальному развороту и вбил руководителя «Трансгаза» в деревянную столешницу. Правда, не в буквальном, а в переносном смысле.
— Убрать этого типа немедленно и провести тщательное расследование его деятельности!
Через пять минут этот приказ донесся до Валентина Леонидовича, который основательно приготовился изображать невинную жертву, оклеветанную злодеями-конкурентами, и даже подготовил алиби, подтвержденное семью свидетелями и серьезными документами. Однако тот самый эмоциональный нюанс перечеркнул его усилия и перевел развитие событий на другие рельсы. Скорин написал заявление об увольнении по собственному желанию, спешно получил медицинскую справку о болезни и немедленно вылетел лечиться за рубеж, причем конечный пункт пребывания остался неизвестным.
Мишу Слезкина он в свой самолет не взял, тот попытался вылететь в Лондон обычным пассажирским рейсом, но был задержан в Шереметьево-2 за многократную неуплату автомобильных штрафов. А на другой день его арестовали за какие-то старые грехи, которые были давно известны, но почему-то правовой оценки не получали.
* * *
«Плохие новости по одной не ходят», — гласит китайская поговорка. Известие о бегстве Скорина застало Баданца врасплох. Но не успел он переварить это известие и в полной мере осознать его последствия, как раздался звонок из Польши: арестован Казимир Халецкий!
— За что?! — по инерции спросил Виктор Богданович.
— Всплыли номера его зарубежных счетов и копии переводов…
Ясно… Озабоченный Баданец потер лоб. Совершенно очевидно, что эта информация всплыла не сегодня. Просто сейчас ей дали ход.
«Механизм оптимизации», — вспомнил он слова «Папы». Сейчас каждое лыко поставят в строку…
Личный телефон прозвонил раза четыре, пока погруженный в тревожные мысли Баданец взял трубку.
— Виктор Богданович? — послышался строгий, уверенный голос. — Старший следователь по особо важным делам прокуратуры республики Горелец. Я расследую дела об исчезновении профессора Михайлюка, а также об убийстве Али Ханыкова и Федора Боровика. В связи с этим хотел бы задать вам несколько вопросов…
— Да я-то тут при чем? — огрызнулся газовый король, еще не вникший в новые жизненные реалии.