Виктор Богданович впал в анабиоз. Все вокруг подернулось туманом, звуки стали глуше и бессвязней. Так было много лет назад, когда его поставили на колени у вырытой могилы, и Антрацит приставил к затылку свой ржавый «ТТ».
— Значит так! — жестко произнес Тучка. — Пожалуй, я приму ваш проект. Разумеется, не вникая в детали. И не опускаясь до конкретики. Вы меня поняли?
— Да, конечно, Константин Маркович! — Баданец почувствовал, что возвращается к жизни.
— Все вопросы обсуждаете с моим советником — Игорем Игоревичем Ганзенко, он ждет вас в приемной. Больше ни с кем! С Ганзенко вы будете предельно откровенным!
— Так точно, Константин Маркович! — по-военному отчеканил директор фирмы «Поток», хотя никогда не имел отношения ни к армейской, ни к какой иной службе.
— Кстати, какие у вас отношения с Гайсановым?
— Напряженные. У нас совершенно разные политические взгляды. Можно сказать, противоположные.
— Что ж… Мне нравится ваш проект, — произнес Тучка прежним, почти дружеским тоном. — Он имеет много достоинств и перспектив. Но у любой медали две стороны. Если темная сторона станет известной, то вы представляете, какие это может повлечь последствия?!
У него был такой взгляд, что Баданец поежился. Он не ожидал, что этот не особо внушительной внешности человек может столь быстро перевоплощаться. Миг — и он ощетинивается стальными углами!
— Если произойдет утечка информации, любая утечка, я буду вынужден вас дистанцировать, — ледяным тоном произнес он. — Причем на предельную дистанцию! Вам все ясно?
— Конечно, Константин Маркович…
На самом деле особой ясности не было — одни догадки. Но не допускающие двояких толкований.
— Ну и прекрасно! Тогда мы договорились. Ганзенко будет меня подробно информировать. А для начала вы с ним разработаете подробный план действий. Тем более что у вас наверняка все уже продумано…
Тучка встал, проводил мгновенно вскочившего Баданца до дверей кабинета, дружески улыбаясь протянул руку. Виктор Богданович двумя руками вцепился в мягкую, чуть влажноватую кисть, преданно потряс и выскочил за дверь. Он весь взопрел, ноги и руки дрожали. Как после «стрелки» с донецкими в девяносто четвертом, когда из всей бригады в живых осталось трое.
— Я вас жду, Виктор Богданович! — Навстречу ему, широко улыбаясь, шагнул личный советник Президента.
Баданец перевел дух и улыбнулся в ответ. Нет, сейчас, конечно, все было по-другому.
— Итак, Виктор Богданович, ваша идея мне понятна, — сказал Ганзенко, и Баданец понял, что тот каким-то образом слушал весь разговор. — Но кроме идеи у вас, извините, ничего нет. Надо облечь ее в материальную форму. Расчеты, цифры, формулы. Экономическое обоснование. Ну, и так далее…