Я на вечеринку не остался, спешил на самолет. Юля вызвонила меня по возвращении – еще у трапа.
– Ты знаешь, что половину куба с деньгами выгребли охранники? Я просто в шоке.
– Погоди, ты уверена, что это охранники?
– А кто еще? Он около их поста стоит, взломать замок так, чтобы охрана не заметила, невозможно.
Хм, логично.
– Я в шоке, в шоке, в шоке, слышишь меня?!
– Юль, я из самолета ничем не смогу помочь, приеду – займусь, правда!
Захожу в клуб – действительно. В прозрачном кубе – все больше десятки, пятидесятки, сотенные. Бирюзы тысячных и болотной тины долларов всего-то ничего, а я именно по этим цветам Юлин куб запомнил.
– Да уж, поменялась цветовая гамма, – возмущенно хмыкает кассир Оля.
Куб рядом с кассой стоит, она его каждый день через окошко видит.
Сергеи Ивановичи обещают разобраться: служба собственной безопасности всегда к нашим услугам.
Я только одного не могу взять в толк. Пусть затея с детским домом не моя, Юлина, от начала и до конца, пусть я не мать Тереза – но у меня от этой истории волосы дыбом встают. Где и когда, в какой стране и кому придет в голову воровать у сиротского приюта? До какой степени одичания нужно дойти, чтобы осторожно взломать в ночи замок, прихватить оттуда купюры покрупнее и поставить его назад как ни в чем не бывало? Ошибиться, не понять, для чего куб предназначен, невозможно: большими буквами на нем написано. Мы каждый день здороваемся с тем, кто мог это сделать. Я не был в диких племенах, не знаю – может быть, случай не уникален и я зря развожу руками. Я знаю одну-единственную страну, где воровать у нищих детей – пустяки, дело житейское.
От нее пахнет.
***
Сергеи Ивановичи сделали свое дело: чудесным образом охрана нашла деньги, вывалившиеся из запаянного куба. За занавеску закатились.
***
Приказ по клубу «Икра» №17/28
Гл. инженеру Старикову А.М. обеспечить выполнение сварочных работ в большом зале во время концерта группы Faust.
Арт-директору Голъденцвайгу Т.Д. обеспечить надлежащий контроль за своевременным принятием противопожарных мер во время концерта группы Faust.
Apm-директор Гольденцвайг Г.Д
6 декабря 2007 года
Приказ – новый для меня жанр. Возник по требованию седенького главного инженера. Александр Михайлович, в отличие от нас, сумасшедших, не хочет отвечать за прыгнувшую под сцену искру и последующий пожар. Без приказа – ни в какую.
Александра Михайловича я искушал неделю – где еще мне найти ответственного сварщика? Без местных сварщик; и скульптора группа выступать отказывается. Со скульптором было проще. Художник Олейников позвал приятеля мы водрузили его вместе с незавершенной каменной голо вой на подиум в центре зала: скульптор готов к работе Бетономешалку с меня ростом и три листа гофрированного железа звукорежиссеры выпросили на какой-то стройке Не отмывая и не сметая бетонную пыль, отправили трофеи на сцену.