Из соображений конспирации частный самолет Ригдейла остался стоять на приколе в аэропорту Вены, а в Бахрейн вся команда отправилась регулярным рейсом. И экономическим классом, из тех же соображений. Доминик не возражал. С того момента, как выяснилось, что он все-таки летит в Бахрейн, он вообще не отличался разговорчивостью.
В Международном аэропорту Манамы Тэсс и команду встречал местный связной — мужчина лет тридцати в светлом костюме и плаще, приятной, но незапоминающейся наружности. Он отрекомендовался Ричардом Трэвелсом, с любопытством покосился на Ригдейла, который не вписывался в образ среднестатистического агента, но лишних вопросов задавать не стал и сопроводил прибывших на квартиру в Старом городе.
Суета на средневековых улочках и разноголосый гвалт (разговаривали в основном на арабском, но частенько можно было услышать и английскую речь) воскресили в памяти Тэсс те дни, когда они с Эрролом работали в Южной Америке и Африке. Тогда тоже было много солнца и громкоголосого туземного народа, жившего своей непостижимой жизнью. В Бахрейне команда Эррола не бывала, и теперь Тэсс с любопытством осматривалась.
Квартира, состоявшая из трех комнат и крохотной кухни, находилась на последнем этаже узкого средневекового дома, зажатого между своими собратьями с точно такими же невозмутимыми каменными фасадами. Между домами по обеим сторонам улицы были протянуты веревки, на которых сушилось невыразимо яркое белье. Тэсс выглянула в окно, обнаружила неподалеку покачивавшиеся под легким ветерком бирюзовые трусы и хмыкнула.
Пока команда располагалась в предоставленном помещении, Тэсс исподтишка наблюдала за Домиником. Ей казалось, что этот человек, перенесенный из роскоши американского особняка в квартирку подобного типа, должен вести себя вызывающе и жаловаться на судьбу или же принимать несчастия, сурово нахмурив брови и всем видом показывая, как он вынужден страдать. Ни того, ни другого Доминик не делал. Вынужденный управляться с чемоданом сам, он переоделся, выяснил у Трэвелса, где можно разжиться свежими газетами, и исчез на полчаса. Вернулся он с ворохом прессы, взял верхнюю газету, оказавшуюся местной «Аль-Айям», и погрузился в чтение.
— Ты читаешь по-арабски? — полюбопытствовала Тэсс (этот пункт в его досье она незаслуженно обошла вниманием).
— Я еще и на ндонга говорю, — ответил он. — В этой части света я бываю достаточно часто.
— Ах да, твои алмазные прииски! Хороший доход приносят?
— Не жалуюсь.
Тэсс вздохнула — ну зачем ей сдалось налаживать контакт с человеком, который не выполняет ее приказов? — и отправилась совещаться с Трэвелсом.