«Сначала…» — это словечко, брошенное вскользь, заставило ротмистра мысленно перекреститься.
— Ты и вправду бежал из крепости?
— Да.
— Как же тебе это удалось?
— Друзья помогли.
— Он англичанин, — вдруг заявил плешивый бандит. — Слышишь, как говорит? Точно. Англичанин.
— Англичанин? С нами пойдет. — Джерико убрал револьвер под полу рубахи тем же неуловимым движением, что и извлекал его.
— Никуда я не пойду, — грубовато заявил Бурко. — Я жду друзей.
— Друзей? Это хорошо, когда у человека есть друзья, — сказал Джерико. — Они тоже англичане? И тоже любят копаться в чужих сейфах?
Бурко заставил себя лишь усмехнуться в ответ.
— Молчишь? — Главарь оскалил в улыбке мелкие зубы. — Не выдаешь друзей? Правильно, англичанин. Друзья — это единственное, что нельзя продавать. Иди сюда.
Ротмистр поднялся на насыпь и встал рядом с бандитами.
— Видишь фургон? Полезай в него. Отныне твои друзья — это мы.
— Я не могу уехать с вами, — попытался объяснить Бурко. — Я…
— Ну, если не сможешь, то твоими друзьями станут мухи, а потом могильные черви, — дружелюбно улыбаясь, сказал ему Джерико.
Бурко понял, что если он снова упрется, его застрелят на месте. А если сейчас тут появится граф Орлов, то бандиты пристрелят их обоих. Умирать не хотелось. Ужасно обидно было бы умереть здесь. Да еще столь постыдным образом.
— Лучше дружить с вами, чем с могильными червями, — сказал он. — Что ж, пожалуй, я приму твое приглашение.
— О, какая честь для меня! — насмешливо оскалился главарь. — Полезай в фургон. И постарайся вспомнить всё, что ты знаешь о сейфах. Для тебя есть работа, Англичанин.
* * *
До города Орлов дошел за полчаса. Пройдя мимо офиса шерифа, мимо аптеки и кожевенной лавки, он остановился на площади перед почтовой станцией. Магазины еще были закрыты. Прогулка наполнила его тело приятной усталостью, и капитан с удовольствием расположился за столиком в углу пустого прохладного салуна.
От стойки бара отделился небритый субъект в черной, когда-то щегольской шляпе. Он прошелся между столиками, щелчками сбивая с клетчатых красно-белых скатертей невидимые крошки. Наведя таким образом порядок, он остановился перед столиком капитана.
— Позвольте представиться, святой отец, — обратился он к Орлову. — Клавдий Тиберий Питерсон, радикальный атеист и буржуазный материалист.
Капитан снисходительно кивнул в ответ, но не стал называть себя. Похоже, что в этом и не было необходимости, потому что материальный радикал уже развалился на стуле за соседним столиком и перешел ко второй части своего выступления.
Вы явно рассчитываете, что расторопные официанты сейчас сбегутся к вашему столику, чтобы принять заказ и в ту же секунду его исполнить. Эти расчеты беспочвенны, святой отец. Вы исходите из ложных посылок. Вам представляется, что официанты видят смысл своей жизни в том, чтобы угождать всякому, сюда входящему. Но поверьте, они иначе представляют себе свое предназначение. Предназначение официанта — опустошить ваш кошелек и набить свой. Но вы, святой отец, не позволите ему осуществить свою жизненную функцию. Самое дорогое, что вы позволите себе заказать в этом заведении — это стакан воды. Потому что воду здесь подают бесплатно. Неудивительно, что из троих бездельников, которые сейчас прячутся в буфете, ни один не спешит обслужить вас!