Что-то нужно было сделать с Бьянкой, поскольку его нынешний план терпел крах.
— Лисандр?
Голос подопечной вырвал его из мрачных размышлений.
— Да, сладкая?
Голова Оливии склонилась на бок, ее блестящие кудряшки подпрыгнули. Они олицетворяли сущность её облака: цветы всевозможных видов разбросаны на полу, стенах, даже свисали с потолка.
Ее глаза, синие как небо, пристально уставились на него.
— Ты не слушаешь меня, не так ли?
— Нет, — признал он. Правда была его верным спутником. Но это не меняло картину. — Мои извинения.
— Ты прощен, — сказала она с улыбкой столь же сладкой, как ее цветы.
С ней всегда было так просто. Всегда. Неважно, насколько велико или ничтожно было преступление, она никогда не обижалась. Может быть, поэтому она была в почете у своего народа. Все любили ее.
Что подумают другие ангелы о Бьянке?
Без сомнений, они бы пришли в ужас. Как и он.
Я думал, ты не собираешься лгать? Даже самому себе. Он нахмурился. В отличие от всепрощающей Оливии, он подозревал, что обида Бьянки будет обидой до гроба.
По некоторым причинам он перестал хмуриться, губы дрогнули от этой мысли. Почему это его развлекает? Обида рождала гнев, а гнев был уродлив. За исключением, пожалуй, гнева Бьянки. Вспыхнет ли она с той же страстью, с которой встретила его в спальне? Наверное. Поцелует ли она его в гневе, а?
Мысль целовать ее, пока она не сменит гнев на милость, совсем не радовала его.
Обычно он справлялся с гневом других людей, как и со всем остальным. С полным безразличием. Это не его работа, заставлять людей чувствовать определенные эмоции. Они несли ответственность за свои эмоции, он — за свои. Не то чтобы он много чувствовал. На протяжении веков он видел слишком много, чтобы его что-то взволновало. Так было до Бьянки.
— Лисандр?
Голос Оливии снова вернул его в реальность. Его руки сжались в кулаки. Он уходит от Бьянки, но ей удается по-прежнему воздействовать на него. Ах да. Его план терпел неудачу.
Почему он не может желать кого-то вроде сладкой Оливии? Это сделало бы его бесконечную жизнь намного легче. Как он сказал Бьянке, желание ангелам не запрещалось, и многие уже испытали его. Те, кто хотел другого ангела, часто выбирали себе партнера. За исключением книг, он никогда не слышал об ангелах, выбравших себе пару другой расы.
— …ты опять, — сказала Оливия.
Он моргнул, руки сжались сильнее.
— Опять же, прошу прощения. Я буду внимательнее во время остальной нашей беседы.
Она усмехнулась, но ей не хватало обычной легкости.
— Я только спросила, что тебя беспокоит, — она обернула крылья вокруг себя и выщипала несколько, старательно избегая золотой каймы. — Ты так на себя не похож.