— Ко мне приходил Рафаэль, — повторил он. Просто сделай это, скажи как есть. — Он поведал мне о злоключениях совета с тобой. Он сказал, что они устали от твоего затянувшегося неповиновения.
Улыбка на губах Оливии поблекла:
— Я знаю, — прошептала она. — Просто… я не могу заставить себя причинить ему боль. Наблюдение за ним доставляет мне радость. И я имею право испытывать радость после стольких столетий преданной службы, разве нет?
— Конечно, имеешь.
— Но если он умрет, я уже никогда не смогу сделать того, о чем сейчас мечтаю.
Лоб Лисандра прорезали морщины.
— Что ты хочешь сделать?
— Прикоснуться к нему, окунуться в его объятия… — Оливия умолкла в нерешительности, — …поцеловать его.
Поистине опасные желания. О-о, ему прекрасно была известна их сила.
— Если ты никогда не испытывала подобных желаний, — предположил он, — тебе будет легче им сопротивляться.
Но ему была ненавистна сама мысль, что эта удивительная женщина будет существовать без того, что желает.
Он может обратиться к совету с прошением о снисходительности к Аэрону, но это ни к чему не приведет. Решение совета незыблемо. Если закон был нарушен, то кому-то придется за это заплатить.
— В ближайшее время совет будет вынужден поставить тебя перед выбором. Либо твой долг, либо твое падение.
Оливия потупила взор на свои руки, вновь комкающие робу.
— Знаю. Я не понимаю, почему колеблюсь. В любом случае, он никогда не возжелает меня. Присутствующие здесь женщины возбуждают, от них исходит опасность. Они столь же неистовы, как и он. А я…
— Замечательная, — продолжил Лисандр. — Ты замечательная и никогда не смей думать иначе.
Оливия неуверенно улыбнулась ему.
— Я всегда любил тебя, Оливия. Мне было бы ненавистно увидеть, как ты бросаешь все, чем живешь, ради мужчины, который угрожал убить тебя. Ты осознаешь, что всего лишишься, да?
Ее улыбка потухла, она согласно кивнула.
— Ты падешь прямо в ад. На твои крылья набросятся демоны. Они первым делом всегда накидываются на крылья. Ты больше не будешь невосприимчива к боли. Ты будешь страдать, а еще тебе придется вырываться из преисподней, прокладывая себе путь к свободе, или же погибнешь там. Твои силы иссякнут, а плоть перестанет самостоятельно восстанавливаться. Ты станешь уязвимей человека, потому что изначально им не являлась.
Лисандр считал, что способен пережить подобные вещи, но не думал, что Оливии это будет по силам. Она была слишком хрупкой. Слишком… тепличной. До этого времени, она воспринимала каждый поворот своей жизни с радостью и счастьем. Кроме этого она не знала ничего иного.