Ее желудок сжался в комок. Вероятно, догадаться было несложно, но ее слишком захватили собственные чувства, чтобы задаться вопросом, что о них двоих думает Кэм.
— Ты по-настоящему не знаешь ни одного из нас, — заявил он, встав и отступив на шаг назад, — но уже готова выбрать?
С его стороны было весьма самонадеянно предполагать, что он все еще в игре. Особенно после вчерашнего вечера. С чего он вообще вообразил, что между ним и Дэниелом возможно соревнование?
Мальчик присел на корточки перед скамьей. Его лицо стало другим — умоляющим, искренним, — когда он взял ее руки в свои.
Люс удивилась, увидев его таким взволнованным.
— Прости, — отстраняясь, попросила она. — Так вышло.
— Именно! Так вышло. И что же именно, позволь угадать? Наверное, прошлой ночью он посмотрел на тебя каким-то новым, романтичным образом. Люс, ты торопишься с решением, даже не узнав, что на кону. А на кону может оказаться… многое.
Он вздохнул при виде ее озадаченного выражения.
— Я мог бы сделать тебя счастливой.
— Дэниел делает меня счастливой.
— Откуда ты можешь знать? Он не станет даже прикасаться к тебе.
Люс прикрыла глаза, вспоминая слияние их губ прошлой ночью на побережье. Руки Дэниела, обнимающие ее. И весь мир казался таким правильным, таким гармоничным, таким безопасным. Но когда она открыла глаза сейчас, Дэниела не было поблизости.
Рядом находился только Кэм.
Девочка прокашлялась.
— Нет, станет. И уже это делает.
Ее щеки вспыхнули. Люс прижала к ним прохладную ладонь, но Кэм не заметил. Он стиснул кулаки.
— Поясни.
— То, как именно Дэниел меня целует, тебя совершенно не касается.
Она в ярости прикусила губу. Да он смеется над ней.
Кэм фыркнул.
— О? Я мог бы справиться не хуже Григори, — сообщил он, подхватив ее руку и поцеловав тыльную сторону кисти, прежде чем внезапно выпустить, позволив той безвольно упасть.
— Ничего подобного, — отвернувшись, заявила Люс.
— Тогда как насчет такого?
Его губы мазнули по ее щеке прежде, чем она успела отмахнуться.
— Нет.
Кэм облизнул губы.
— Ты утверждаешь, что Дэниел Григори действительно поцеловал тебя так, как ты того заслуживаешь?
В его глазах замерцали недобрые искорки.
— Да, — сказала она, — и это был лучший поцелуй в моей жизни.
Это был единственный ее настоящий поцелуй, но Люс знала, что, если ее снова спросят об этом через шестьдесят или сотню лет, она ответит так же.
— И все же ты здесь, — заметил Кэм, недоверчиво покачав головой.
Девочке не понравился его намек.
— Я пришла только для того, чтобы сказать тебе правду насчет меня и Дэниела. Сообщить, что мы с тобой…