— Рашид Исамбаев? — прочёл раскрытый паспорт бритый наголо охранник, как положено, затянутый в строгий «протокольный» костюм.
— Да, это я, — кивнул Вадим и натуженно улыбнулся.
— Вы, случаем, не родственник Махмуда Исамбаева, знаменитого танцора?
— Нет, — пожал плечами Вадим. — У нас Исамбаевых, как у вас Ивановых. Я первый раз в Москве.
Охранник ещё раз для солидности пролистал паспорт Вадима, извинился за задержку и протянул документ владельцу, глядя на него исподлобья, как будто жалел, что приходится отпускать задержанного просто так. Вадим вышел из Торгового дома и плюнул в сердцах, словно на зубах была оскомина.
Дом Анфисы был совсем рядом. Мысли о долгожданной девушке снова захлестнули сознание, будто никаких двадцати лет разлуки не было и в помине. Но ведь она уже не девушка давно… причём, может быть, у неё своя семья… стоит ли бередить старые раны?…
Как ни крути, только чёрные мысли никого не оставляют в покое и стараются испортить будущее, упав кляксой на чистый лист бумаги. Вадим по привычке мотнул головой и пошёл к угловому дому, одной своей стороной выглядывавшему на бывший майдан Киевского вокзала, а другой — на улицу Брянская.
Только опять получалось что-то странное: вход и въезд во двор были наглухо перегорожены решетчатыми воротами. Неужели исчезли в столице проходные дворы и не собираются в них пацаны сыграть в пристенок или чику, подраться до первой крови, а потом вместе спеть девчонкам под гитару: «Как на нашей, на Тверской, меня стукнули доской… я лежу и охаю…»?
Нет, не та уже Москва! Может, каждому времени нужны свои правила? Но почему же столько лишних загородок появилось: туда нельзя, сюда нельзя, шаг влево, шаг вправо… И концерн «Европейский» — как абрис всей нынешней Москвы — продать, что можно, а если не покупают, так втюхать насильно лохам, пардон, гостям столицы всё нужное и не очень.
К счастью, Вадиму не пришлось долго стоять перед двором, закованным в решетчатую броню, и предаваться мрачным умозаключениям, жалея себя, несчастного. Кто-то из жителей дома художников выходил и открыл магнитным ключом калитку. Кудрявцев как истинный беглец, воровато оглянувшись, проскользнул в не успевшую ещё захлопнуться калитку.
Входы в подъезды были тоже закрыты на электронные замки. Здесь Вадиму пришлось прождать несколько дольше, чем у калитки во двор, но и тут фортуна пока что улыбалась.
Вот и этаж. Квартира. Звонок.
За дверью некоторое время ничего не было слышно. И вот раздались чьи-то шаги, дверь открылась… На пороге перед Вадимом возникла Анфиса. Всё такая же улыбчивая, лохматая и славная. Лишь только возле глаз появилось множество мелких морщинок, но это придавало ей даже некоторую экстравагантность, величественность и авантажность.